Последняя обезьяна. Данила Скит

ночь. Мелкие трупы не долго будут гнить в своих норах, их тела быстро отыщут хищники. Только не львы. Львы не едят падаль…

      Осенью жаркие дни становились еще жарче, а колкие ночи еще острей. Леонард передвигался широкими шагами, стараясь не отставать от ночи, и пинал Натана – тот молчал и поспешал, напряженно вслушиваясь в притихшую долину. Натан боялся хищников. Подножие Уральских гор разлилось на много километров вокруг, словно плавленое стекло. И на каждом квадратном метре этого огромного пространства кто-нибудь хотел кого-нибудь проглотить. Мелкие скарабеи охотились на красных «солдатиков», врываясь в алые гнезда под сгнившими пнями. Цепкие змеи разоряли гнезда птиц, прячущихся на корявых стволах. Богомолы откусывали головы другу у друга. Вся эта мелочь кишела под ногами и порой даже не попадалась на глаза.

      Но были и другие – с острыми когтями и длинными зубами, с жалом на длинных метровых хвостах. Их-то Натан и опасался. Не идиот ли? Браконьеру нужно бояться только законника. Законник будет преследовать тебя до самой смерти – твоей или его. А зверя можно успокоить парой выстрелов в лоб. Кроме львов. Львы не боятся оружия…

      – Мелкий саймири, древесный ревун, гамадрил, орангутан, – начал шептать Натан, деловая свой голос все громче и громче, – Горилла, обыкновенная игрунка, немейский тонкоцел…

      – Заткнись, – Леонард еще раз ударил, и Натан еще раз упал.

      Законник оглянулся – они находились на открытой местности, и пространство уже успело избавиться от лишних звуков. Все, кто искал себе пару днем, притихли к наступлению ночи. Птицы замолкли, спрятавшись в плетеных гнездах, мелкие грызуны прекратили неистовые бои за территорию, ядовитые змеи, свернувшись в глубок, спрятали громкие трещотки. Высоко в небе, распластав большие черные крылья, парил орел-падальщик, бесшумно, словно плыл частью ветра. Он не кричал – под звездами привыкли убивать бесшумно. Взгляд Леонарда улавливал мигающие огоньки глаз пустынных лисиц. Словно угольки звезд, прятавшихся в высоком сухостое саванны.

      Совсем не подходящее время выбрал Натан, чтобы огласить список своих жертв, совсем не подходящее… Леонард и так знал, кто находится в этом списке. Глупо кричать, когда ты окружен хищниками, а под твоей задницей нет хорошего байка.

      – Хочешь отбыть на тот свет раньше времени? – строго спросил Леонард, остановившись около огромной туши разодранного носорога.

      Прочная, толщиной больше десяти сантиметров кожа носорога была вспорота и разорвана, словно размоченная бумага. Глубокие следы от острых когтей зияли на исполосованном в лоскуты брюхе, массивных ногах и сморщенной морде. Рог был отломан. Внутренности вывалились наружу, все еще теплые, сухая земля впитывала вязкую кровь. Носорог был выпотрошен и обглодан до позвоночника.