Юность Барона. Обретения. Андрей Константинов

когда Юрка запихивал в планшетку (подарок деда Гиля) тетрадки.

      – Юрий! До первого звонка осталось двадцать минут.

      – Успею.

      – Галстук-то у тебя мятый, словно жевал кто. Я же вчера весь вечер глажкой занималась, почему не сказал?

      – Да нормальный. Сойдет.

      – У тебя все сойдет, – проворчала бабушка. – На вот, – она протянула внуку два квадратика печенья. – Скушаешь на переменке.

      – Не надо, нас же кормят. Отдай лучше Ольке, она их страсть как любит.

      – Ольга голодной не останется. А тебе, чтобы хорошо учиться, нужно больше кушать.

      – Не вижу связи.

      – Юрий! Не дерзи!

      – Ладно.

      Юрка принял от бабушки печенье, запихал между тетрадей.

      – Всё, я пошел.

      – После школы, пожалуйста, сразу домой. Не шляйтесь нигде со своим Зарубиным. Я вчера в очереди слышала, что на Роменскую снаряд залетел – так больше десяти человек раненых. И все больше дети.

      – Так где Роменская и где мы?

      – Юрий! Ты опять?

      – Ладно.

      – Оленьку я приведу с обеда. У вас сегодня во сколько уроки заканчиваются?

      – Я точно не помню, – соврал Юрка. – Около двух, кажется.

      – Вот видишь, почти час ей придется оставаться одной в квартире. А она еще не привыкла к такому, страшно ей.

      – А чего там с садиком? Не слышно?

      – Обещала Мадзалевская похлопотать, – Ядвига Станиславовна тяжело вздохнула. – Сегодня после работы снова к ней наведаюсь, если застану. Не ближний, конечно, свет, а что поделаешь. Так что к ужину меня не ждите, сами тут хозяйничайте…

      Юрка вышел из квартиры и спустился во двор, где его уже дожидался кореш-закадыка Санька Зарубин.

      – Здорова!

      – Привет.

      – Куда сегодня пойдем?

      – Может, на Старо-Невский? Заодно до Роменской улицы догуляем.

      – А туда зачем?

      – Бабушка сказала, там вчера артиллерийский снаряд разорвался. Позырим?

      – Ух ты! Пойдем, конечно.

      Приятели нырнули в арку подворотни. Здесь, пропав из сектора обзора выходящих во двор окон, Зарубин спрятал свой ранец, а Юрка планшетку за массивной створкой распахнутых ворот, которые вот уже лет пятнадцать как никто не закрывал.

      Налегке они вышли на Рубинштейна и на углу Щербакова переулка наткнулись на Постникова. Зажав между ног портфель, тот уплетал бутерброд с чайной колбасой, выданный матерью на завтрак. Как всегда не утерпел – хомячил сразу. Опять же, чтоб ни с кем потом, в школе, не делиться.

      Юрка и Санька демонстративно молча прошествовали мимо, но Постников не удержался, окликнул:

      – Эй! А вы куда это направились?

      – Не твое дело.

      – Вы чё? Опять прогуливаете?

      – А тебе-то что? – огрызнулся Юрка.

      – Мне-то ничего. Но если я расскажу твоей бабушке, что ты в школу не ходишь, знаешь что будет?

      – Знаю. В лоб получишь.

      – Это мы еще поглядим – кто получит.

      – Чего