Из пепла. Молли Макадамс

машину и пошел к себе, объясняя на ходу:

      – Я в душ. Если планируете что-то на сегодня, дайте знать.

      Тайлер придвинул меня к себе вместе со стулом:

      – Расстроилась? Вспомнила об отце?

      – Да, я думала о нем. Представляешь, папы нет уже двенадцать лет. Я должна бы уже позабыть его, но он умер, когда я была совсем маленькой, и мне не дали времени оплакать его. Наверное, поэтому мне до сих пор так тяжело. И предстоящий день рождения не радует. Я думала, что вдалеке от мамы и Джеффа снова буду наслаждаться этим праздником, а сейчас вовсе его не хочу. По-моему, нужно придумать мне новый день рождения, Тай, – грустно рассмеялась я.

      – Никому не понравится отмечать свой день рождения в годовщину смерти отца.

      Тайлер перетянул меня к себе на колени и приобнял осторожно, чтобы не потревожить больную спину.

      – Он был замечательным отцом, и тебе не нужно его забывать. Ты всегда будешь тосковать по нему. И никаких новых дней рождений. Ты будешь отмечать тот день, в который родилась, и я в лепешку расшибусь, чтобы с каждым годом он приносил тебе все больше радости.

      Я долго молчала в его объятиях, прежде чем снова заговорила:

      – Спасибо, Тай. Я люблю тебя.

      – Я тоже люблю тебя, Кэсси.

Гейдж

      Бог ты мой! Отец Кэсси умер в день ее рождения? Что еще пережила эта девушка? Ладно, признаю, перед душем я ненадолго оставил дверь в ванную приоткрытой. Но очевидно, я сказал что-то не то, раз после моих слов они оба замолчали, и я чувствовал, что Тайлер обязательно заговорит об этом, стоит мне оставить их одних. Я знал, что зацеплю Кэсси лошадьми, и был прав, но не ожидал, что разговор о верховой езде вызовет воспоминания о ее отце, который явно был лучше ее матери и отчима.

      До прихода в кухню Тая у меня было лучшее утро из всех, правда, продлилось оно минут десять, не больше. От улыбок Кэсси душа наполнялась радостью, а ее смех! Боже, он реально звучал песней ангелов. У меня сжималось сердце каждый раз, когда Кэсси, позабыв о синяках, расслабленно откидывалась на спинку стула и тотчас дергалась назад. Я без слов понимал: ей больно. С такой спиной, как у нее, не расслабишься. Поэтому ее не сходящая с губ улыбка еще больше убивала меня. Другая бы была подавлена, расстроена, плакала. Какой же силой духа надо обладать, чтобы всего пару дней как вырваться из семейного ада и быть способной улыбаться?

      Когда я вышел из ванной, Кэсси все еще сидела, свернувшись калачиком у Тайлера на коленях. Я тяжко вздохнул. Нужно поскорее побороть в себе чувства к ней, иначе совместная жизнь с этими двумя грозит вечным стрессом.

      – Гейдж? – позвал Тай, прежде чем я прикрыл дверь.

      – Что?

      – Покажешь нам сегодня город?

      Нет. Я хочу показать город Кэссиди, а тебя пинком под зад отправить в гребаную Калифорнию.

      – Конечно.

      Я закрыл дверь и успел только натянуть джинсы, когда вошел Тайлер:

      – Ты чего такой? Если не хочешь, то так и скажи, я же просто спросил. Необязательно выезжать в город сегодня. Ну, или мы с Кэсси можем прогуляться вдвоем. Просто ты тут все знаешь…

      Я не спросил у Кэссиди, почему Таю не нравится ее имя.