Остров Яблок. Виталий Смышляев

ни о чём, бестолково; розовый, голубой вызвали общий смех, вяло задержались на жёлтом и оранжевом. Богомолов предложил крест, но никто его не поддержал. Он недовольно надулся и в дальнейшем обсуждении не участвовал. Что-то постоянные обиды и обидки у него.

      – А если цветные полосы, как буддисты? – предложила одна из китаянок.

      – Но мы-то не буддисты. Опять выходит, примазываемся к чему-то.

      – А если яблоко? Большое яблоко? – сказала Ласточка Тун.

      Яблоко всем понравилось.

      – Да, яблоко – это хорошо.

      – Селгей яблоко любил оцень. – И тоненьким прозрачным голоском пропела: – «Яблосная стлана, яблосная стлана, Кто мне ласказет, кто подсказет, Где она, где она…».

      Оживает Ласточка потихоньку.

      Цвет выбрали быстро: яблоку быть золотым, а фону – синим. Китаяны нам и слова не дали сказать. Золотой цвет – это мудрость, тепло, солнце. Золотой цвет – это мусина, синий – это воля, земля, зенсина. Золотое яблоко на синем фоне – это осень холосо и плавильно. Но вот, к слову, синее яблоко на золотом фоне – это и неправильно, и нехорошо. Это противоречит естественному развитию Мироздания.

      Мы не спорили. Для естественного развития остался нам всего-то близлежащий кусок Владимирской области. Успеть бы у Мироздания кабель с арматурой выхватить да крем для коровьего вымени.

      А девчонки уже решали, где взять синюю ткань и из чего выкроить золотое яблоко.

      – Золотое яблоко – то что нужно, – сказал Эдуард Васильевич. – «The silver apples of the moon, the golden apples of the sun…» – И перевёл: – «Серебряные яблоки Луны, золотые яблоки Солнца». Уильям Йейтс. То что нужно.

      Йейтс. Угу. Что мы могли на это сказать? Кивнули только.

      – А если ветра не будет? Повиснет тряпочкой, никто и не увидит никакого яблока. Ни простого, ни золотого.

      – Не надо, стобы повисло. Повисло – нехолосо. Натянем на зосткий.

      «Серёги нет, – переглянулись мы с Аркадием. – Он бы дал вам «повисло-нехолосо» и «натянем на «зосткий».

      – На каркас из проволоки и внутри укрепим, – предложил Аркадий.

      – Да, на калкас. Калкас – будет холосо.

      – Яблоко – это хорошо, но слишком мягко, – сказал Армен. – Даги – люди суровые. Им подавай перекрещенные кинжалы, сабли, львов, орлов с когтями. Это вот они на знамёнах уважают. А изюм-курагу, яблоки-груши не уважают.

      Посыпались предложения поместить за яблоком автомат, саблю, нож. Вадим загорелся, сбегал за бумагой. Принялся набрасывать и скривился.

      – Чепуха какая-то. Детский сад.

      – А если…

      И как же мне было приятно, когда финальный вариант предложила моя Юля! Вадим накидал эскиз на большом листе, и по нашему собранию прошёл одобрительный шорох, девчонки даже заааплодировали. А мы присоединились. Настоящее знамя получилось.

      Юля. Дневное имя – Юля, ночное – Лю Лин. На русском – «Колокольчик». Я называл её ночным именем, обнимали целовал так, она неслышно вздыхала «А-а-ах!» и вплотную, крепко-крепко прижималась. Я снимал с неё тапочки, она стеснялась и смешно поджимала маленькие пальчики. Сначала старательно повторяла всю мою нежную похабень.