Простор последнего полёта. Книга стихо-творений. Аркадий Макаров

ведра гремят?!

      Цепь холодную сжимаю.

      Сердце ухает в груди.

      – Поднимись, вода живая,

      Из неведомых глубин!

      Вижу я во тьме колодца

      Свет забрезжил, как в окне…

      То ли плачет, то ль смеётся

      Там лицо моё на дне.

      Старик

      печь не уведут…

поговорка

      Увели из дома печь.

      Негде старому прилечь.

      Негде сесть и негде встать —

      Крыта кружевом кровать.

      На столешницу стекла

      Ваза чешского стекла.

      Вон сервиз на сто персон

      Улыбается, как сон.

      Где хрусталь в алмазных жалах,

      Там невесткина держава.

      Громыхает неспроста

      Вседержательница та.

      Как с ровестником-годком,

      Старый, – с Богом – шепотком:

      «Ты забыл меня, как есть,

      Вот он, Господи, я здесь!»

      Нет иконы, – Бог не слышит.

      Бес невестке грудь колышет.

      Старика она корит.

      И печалится старик.

      Клонит голову с плеча

      Догоревшая свеча…

      Памяти матери

      В отчий дом возвратился нежданный.

      Сокол ясный на крыльях летел…

      Почему же, как гость нежеланный,

      Он стоял и молчал, и смотрел?

      Перевидано всякое в жизни,

      Но земля, как известно, кругла…

      Вот она, дорогая отчизна! —

      Два окна и четыре угла.

      Печь к стене одинокая жалась.

      Серый пепел. Огонь не горит.

      Может, где-нибудь мать задержалась?

      Надо двери в сенях отворить.

      Он потрогал железо щеколды.

      Отодвинул холодный засов…

      Пролетели счастливые годы —

      Вспять не движется стрелка часов.

      Только бросился ветер под ноги

      У плетёной кривой городьбы.

      Только вьюга на белой дороге

      И его засыпает следы.

      Песня о старом доме

      Опустело крыльцо под весёлою белою вишней,

      Заколочены рамы. Пустынно кругом.

      И оторванной жестью бьёт о воздух беспомощно крыша,

      Как весенний подранок перебитым крылом.

      Горла труб водосточных пересохли от горя и жажды.

      Птицы в небе высоком летят и летят.

      К молодому хозяину возвратятся былые надежды,

      И заставят однажды помолчать у крыльца.

      Молодого хозяина будет мучить далёкая память,

      Зов родимой земли и весенних певучих полей…

      Печь гудела в ночи, и металось по горнице пламя,

      Словно сняты уздечки с горячих и рыжих коней.

      Прошлогодняя осень ни в чём не хотела скупиться:

      Вязли в лужах дожди, и дорога была тяжела…

      Но сегодня весна! И хозяину только за тридцать.

      Под весёлою вишней стоит молодая жена.

      На лесах новостроек хозяину мнилась дорога.

      У дороги – деревня и дом на краю…

      И его ли