Финиковая баня. Александр Георгиевич Шишов

нет. Из вторых только вот такое мясо, – и он помахал нанизанным на вилку куском, – на гарнир жареная картошка. Салат капустный. Всё-ё, – протянул он на волжский манер.

      Завязался разговор. Оказалось, что он баскетбольный тренер, в Ленинграде по делам, в командировке. В Одессе знает только одного человека. И я почему-то даже не удивился, когда он назвал фамилию Игоря, Митиного отчима. Было бы даже странно, если бы он его не знал.

      Митя приехал через два дня после нас, но я его ожидал и занял кровать в нашей палатке. Помня напутствие мамы о том, что вокруг одни спортсмены, Митя догадался не отставать от других и придумал себе тоже вид спорта. Он объявил себя подводным спортивным охотником, привез с собой ласты, маску с трубкой и ружьё для подводной охоты. И, конечно же, гитару.

      В первый же вечер он выдал программу популярных песен, плюс песни по заявкам зрителей, а на следующее утро проснулся самым уважаемым человеком среди четырёх футбольных команд. По утрам он старательно бегал с нами на зарядку, потом весь день валялся на пляже или безуспешно плавал в море, стараясь застрелить хоть одну рыбешку. Но на песчаных отмелях Каролино-Бугаза, как правило, водятся только рачки и мелкие крабики с недоразвитыми клешнями.

      Однако его праздный отдых не был напрасным. Митя выяснил, где и когда тренируются старшие девочки-гимнастки, и в перерыве между утренней тренировкой и обедом мы с нескрываемым удовольствием усаживались в тени навеса открытого зрительного зала и издали любовались их работой. Или их искусством, что тоже весьма уместно. Мы быстро разобрались, кто из них мастер – это сразу бросалось в глаза, кто кандидат в мастера, кто разрядник, а кто новичок.

      Блондинка, которую мне рекомендовал Фил, была, видимо, очень талантлива. И те упражнения, которые она выполняла с обручем, смело можно показывать в цирке. Даже подружки-гимнастки, хоть это в среде спортсменов не принято, после её выступления громко хлопали в ладоши.

      – Это моя девочка, – на всякий случай предупредил я Митю.

      Митя пожал плечами с таким видом, будто все девочки-гимнастки всего мира ему абсолютно безразличны. Но надо знать Митю, чтобы ему поверить.

      Покорив при помощи гитары и голоса футболистов, Митя принялся за покорение гимнасток. Это был наш план номер один – план предварительного знакомства. После ужина мы уселись на скамейку возле их домиков и этак ненавязчиво, тихонько, без надрыва напевали в два голоса «Александрину» Песняров. Через десять минут мы были уже в плотном кольце пионеров и вожатых, а минут через пятнадцать потянулись на голос и гимнасточки. Сперва мелюзга, а вскоре небольшими группками появились девочки и постарше. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять – разница во времени отводилась на переодевание и прихорашивание.

      Песни продолжались, я встал, галантно уступив место на скамейке одной из девочек, а Митя затянул проникновенное Есенинское «Не жалею, не зову, не плачу…», где в полный голос, чуть ли не навзрыд, мощно и красиво выводил бессмертные