Лето разбитых сердец. Алиса Гордеева

на пятках, Варя ненароком хлестнула меня по лицу своими длиннющими волосами и резко дёрнула дверь, да с такой силой, что та с размаху заехала мне по лбу. И пока я растирал ушибленное место, с трудом сдерживая рвущиеся на свободу не самые цензурные выражения, Скворцова влетела в приёмную.

      – Ольга Егоровна, здра… – Она начала было здороваться с секретаршей отца, да слишком поздно поняла, что той не было на рабочем месте.

      – На обеде она, – снисходительно хмыкнул я, указав Варе на настенные часы.

      – Думаешь? – Девчонка подозрительно покосилась в мою сторону.

      – А чё тут думать-то? – гулко выдохнул я, намекая, что Скворцова – мастер по тупым вопросам. А потом осмотрелся – ну так, на всякий случай!

      Сумочка Оленьки валялась на подоконнике, на спинке стула висел её блейзер, а на столе возле клавиатуры стоял недопитый чай – всё указывало на то, что девушка вышла на время. А с учётом того, что разгуляться в нашей школе было особо некуда, оставался только один вариант: столовая.

      – Ну-ну! – язвительно прошептала Варя и кивнула в сторону запертой двери в кабинет отца.

      К слову, раньше батя никогда не закрывался.

      – Кодовое слово – «столовая», – нарисовала она в воздухе воображаемые кавычки и посмотрела на меня, как на слабоумного.

      – Ты на что намекаешь, болезная? – Нахмурившись, я покрутил пальцем у виска, но, что греха таить, червячок сомнения уже заполз и в мою душу.

      – Да Бог с тобой, Добрынин! – Скворцова выставила перед собой раскрытые ладони. – Ни на что я не намекаю. – И тут же ехидно ухмыльнулась: – Я всегда говорю прямо! Наша Оленька давно на твоего старика глаз положила, а ты, Митюня, готовься. – Она брезгливо поморщилась. – Скоро у тебя появится новая мамочка!

      – Язык прикуси, идиотка! – огрызнулся я, не на шутку взбесившись, и, чтобы стереть с Варькиного лица самодовольную ухмылку, сжал кулаки и резко шагнул в её сторону. Честное слово, в это мгновение я готов был поступиться собственными принципами и проучить коротышку, да только звёзды на небе сегодня однозначно сошлись в созвездии великой дули, ибо все было против меня!

      – Чего стоим? Кого ждём? – Запыхавшись, в приёмную забежала Ирина Викторовна. – Как пакостить, так вы в первых рядах, а как отвечать за свои поступки, так сразу в кусты! Ну ничего, сейчас Владимир Геннадьевич вас научит ценить чужой труд! – Продолжая дышать, как паровоз, химичка ринулась к закрытой двери.

      – А может, не надо? – в последний момент пропищала за её спиной Скворцова и взволнованно закусила краешек губы.

      Наконец-то и до Вари дошло, что за всё в этой жизни нужно платить.

      – Шагай, давай, выскочка! – Я подтолкнул трусиху вперёд, а сам двинулся следом. – Ща батя пороть нас будет! Этого ваша душа жаждет, да, Ирина Викторовна?

      Но химичка не ответила. Постучав для приличия, она недолго думая распахнула дверь и тут же встала на пороге кабинета как вкопанная.

      – Простите, Владимир Геннадьевич, – запинаясь, протянула она по слогам.

      – Мама? –