Лето разбитых сердец. Алиса Гордеева

плечо одноклассницы, в очередной раз переключая её внимание от окна на себя. – Сколько я тебе говорил: не жри!

      – Придумай уже что-нибудь новенькое, Митюша! – прорычала Скворцова и поспешила скинуть с себя мою руку.

      Я, разумеется, не возражал: касаться девчонки мне было неприятно, да и вообще, рядом с ней внутри меня мгновенно просыпался неуравновешенный псих, а это уже было чревато последствиями. Вон, одно из них всё никак не могло просохнуть на моих джинсах… Но стоило мне отпустить Скворцову, как она снова принялась разглядывать окрестности за окном, и облупившаяся дедовская тонировка на стёклах её нисколько не останавливала.

      Я делано закашлялся, призывая Шмеля на подмогу: ещё пара минут и Варя бы сообразила, что едем мы немного не в том направлении, куда ей было нужно.

      Мы проехали ещё метров сто-сто пятьдесят, когда Ромыч, смачно выругавшись, сбавил скорость и принялся колдовать над автомобильной печкой. Привыкший к отцовской тачке с нормальным кондёром, пацан явно крутил сейчас что-то не то и не в ту сторону: воздух из дефлекторов то обжигал своим горячим дыханием, то смолкал до нуля, и это не считая мерзопакостных звуков. Впрочем, вмиг запотевшие стёкла были мне только на руку, да и Скворцовой прибавляли мурашек. Она ощутимо заёрзала на месте и, сама того не замечая, придвинулась чуть ближе ко мне, а свои потные ладошки зажала между острыми коленками. Что ж, Ромкина находчивость вкупе с хреновой работой обогревателя сделали своё подлое дело: Варя наконец отвлеклась от дороги. Но расслабляться было ещё рано!

      – Ты чего вся скукожилась, Скворцова? – спросил я мелкую заразу, когда та решила сконцентрировать своё внимание на таксисте.

      Если честно, я труханул, что в чертах Шмеля она запросто опознает Илюху: слишком похожими друг на друга были братья.

      – Ты заметил, – заговорщически прошептала Варька, запросто наклонившись к моему уху.

      – Что? – фыркнул я в ответ, а сам невольно напрягся.

      – Таксист этот, – прошептала Варя. – Он рыжий!

      – Ну и?.. – придав своему голосу небрежности, протянул я.

      – И профиль у него смотри какой, – не унималась Скворцова, всё сильнее разгоняя по ветру моё спокойствие.

      – Какой? – уточнил с опаской.

      – Знакомый! – отчеканила девчонка и тут же спросила во весь голос: – Мужчина! Мужчина, простите, а вас как зовут?

      – Георг! – промурлыкал Ромыч и томно взглянул на Варю через зеркало заднего вида. Пацан явно вошёл во вкус!

      – Георг? – Скворцова тем временем нахмурилась. – А фамилия ваша как?

      – Себе примеряешь? – прыснул я со смеху, за что получил резкий удар по рёбрам.

      – Тише, Скворцова! – Продолжая ржать, я поднял руки в примирительном жесте. – Сдался тебе этот водила?!

      Варя на мгновение замолчала. Наверно, даже покраснела – было не рассмотреть… Зато я вздохнул с облегчением. Жаль, ненадолго.

      – Георг, а чем это у вас здесь пахнет? – Скворцова поморщилась, как от варёного лука. В салоне, и правда, воняло мокрой собачьей