Тайна древнего артефакта. Parvana Saba

мгновений. Воздух снова стал спокойным, слишком спокойным, как будто даже море остановилось, застыв в ледяной тишине. Тьма, вторгающаяся в святилище, постепенно рассеялась, но осталось что-то странное, ощущение, которое сохранялось, пустоты, отсутствия всего, что было. Действительно ли дверь была закрыта? Или это был просто мираж, иллюзия контроля, которую она дала себе в момент отчаяния?

      Она медленно поднялась, земля под ее ногами все еще была теплой. Песок вокруг нее, казалось, вновь обрел свой ярко-белый цвет, но свет был странным. Тени руин, казалось, извивались, как будто весь мир сворачивался сам в себя.

      Кларе не нужно было оглядываться, чтобы понять, что что-то изменилось. Моря уже не было. Ее вообще там больше не было. Она исчезла, поглощенная туманом, который окутал ее, словно непрозрачный плащ. А все остальное… Горы, лес, далекий хохот ветра – все это было не более чем воспоминанием, сном наяву, от которого она уже не могла проснуться.

      «Клара…»

      Далекий шепот напугал ее. Ее сердце упало. Этьен. Она резко повернулась на каблуках, ища, откуда доносится голос, но ничего не было. Был только густой туман, который, казалось, простирался настолько далеко, насколько мог видеть глаз.

      – Этьен? – позвала она в пустоту, ее голос дрожал, как будто она сама даже не верила своим словам.

      Ответил другой шепот, на этот раз более ясный.

      «Ты сделала то, что считала правильным, Клара. Но иногда справедливость – это не то, что ты думаешь. Ты закрыла дверь, но не увидела того, что оставила позади».

      Затем завеса тумана медленно открылась, открывая пейзаж, которого она никогда раньше не видела. Не было ни моря, ни острова, ни руин. Перед ней простиралось лишь обширное пространство тени, бесконечная долина тьмы. Контуры мира были размыты, неточны, как будто все стерлось, сведено на нет.

      Она инстинктивно отступила назад, дрожь ужаса пробежала по ее спине. Этьен… где он был? Что происходило?

      Затем вдалеке она увидела знакомую фигуру. Этьен. Он стоял там, в центре этой пустоты, словно одинокий маяк в море тьмы. Но он был не таким, как раньше. Его глаза были пусты, как будто в них лишился всего света, а тело, казалось, разлагалось, его очертания были размыты, как призрак, вот-вот растворившийся в воздухе.