Последний маг полуночи. Артур Карнеллин

их. Они коренастые, всегда в пыли, будто только что вылезли из очередной пещеры. Существует легенда, что камнеломы – потомки гномов, потому такие низкие и крепкие. Из-за того, что они много времени проводят в шахтах, их кожа стала какой-то желтой. Но я уверена, что если их хорошенько отмыть, то никакой желтизны не останется.

      Марк улыбнулся. Хотелось бы ему прямо сейчас увидеть камнелома, чтобы оценить, такая ли у них желтая кожа, как рассказывает Витария.

      – Еще одни гордецы – громоведы, – переключилась Витария, – маги гроз и молний. Их фракция сейчас самая малочисленная. Но как они красиво и опасно колдуют, используя невероятную силу молний. С ними лучше не спорить и не перечить им, иначе может очнуться в лазарете. Если ты незаметно посмотришь за мою спину, то увидишь одного из них.

      Разумеется, Марк сделал это иначе. Он резко отодвинулся в сторону, чтобы увидеть, кто сидит за спиной его собеседницы. Из-за резкого движения звякнула тарелка на столе, и мужчина, сидевший за соседним столиком, посмотрел на него.

      Сначала Марку показалось, что он слепой, – его серовато-белые глаза практически без зрачков выглядели так, будто их поразила катаракта. Но если присмотреться, можно найти сильное сходство этих глаз с грозовыми облаками, которые так часто можно наблюдать летом. Глаза дополняли невероятно белые волнистые волосы до плеч, напоминающие те молнии в грозном небе. Борода и брови были такого же цвета, который чем-то напоминал цвет волос Марадея. Но там, скорее всего, уже поработало старение, а здесь – сама природа. Все это выглядело завораживающе и пугающе, будто ты стоишь у окна, за которым начинается гроза.

      – Сказала же, незаметно, – почти шепотом проговорила Витария, стараясь практически не шевелиться. Неужели она испугалась?

      – Простите, – шепнул Марк и вернулся к своему блюду.

      – Сказалась их связь с морскими магами, – уточнила Витария, – они часто женятся друг на друге, потому рождается больше морских магов, чем грозовых. Надеюсь, канцелярия придумает что-то с тем, чтобы они совсем не выродились.

      – А магов полуночи много? – спросил Марк, вспомнив, к какой фракции его отнесли.

      Витария изменилась в лице, будто Марк спросил что-то запретное или страшное. Что такое пугающее было в его вопросе?

      – Не уверена, что их вообще определяют в отдельную фракцию, – тихо проговорила она, – они рождают очень и очень редко. Как правило, один маг полуночи на одно или два поколения. Зато их сила исключительна, – Витария посмотрела куда-то вверх, словно там висела шпаргалка с описанием всех фракций, – они сильны как днем, так и ночью. К тому же луна проявляет в них такие способности, о которых остальные маги могут только мечтать.

      – Получается, я – самый сильный? – улыбнулся Марк.

      – Не неси чушь, – Витария толкнула его в плечо, – до «величайшей силы» тебе еще далеко. Но сама принадлежность к такой фракции уже внушительна. Потому ты так нужен Стервятникам, – она сделала паузу, чтобы смочить горло, – удивлена,