Пираты Балтийского моря. Сокровища Тевтонского ордена. Эдгар Крейс

Ему приходилось вмешиваться на чьей-либо стороне, но он не любил выбирать сам, а зачастую оставлял своим комтурам самим выяснять свои взаимоотношения, а потом становился на сторону сильнейшего. Путём такой нехитрой дипломатии он проводил естественный отбор среди своих рыцарей и одновременно укреплял свой авторитет и поэтому, на очередных выборах всегда оставался единственным кандидатом на звание магистра Ливонского ордена.

      Вальтер фон Плеттенберг в этот день сидел за письменным столом в своём Звёздном зале, который он унаследовал от предыдущих владельцев замка и работал над посланием магистру Тевтонского ордена. Несмотря на то, что тот значительно ослаб после битв с поляками и литовцами, он всё же ещё сохранял за собой право старшего брата в отношениях с Ливонским орденом. В тексте своего письма владелец Венденского замка в очередной раз жаловался на русского царя Ивана, который имел наглость построить на реке Нарва новую крепость и сосредоточить в ней свои войска. Слава Богу шведы некоторое время назад разгромили укрепления русского правителя, но он вновь подтянул дополнительные силы и отстроил крепость лучше прежней, что сильно опечалило магистра. По его разумению все эти приготовления московитянина будут способствовать тому, что у него может появится возможность сорвать усилия Ливонского ордена по недопущению поставок ганзейского металла и вооружения на Русь, а это было бы чревато, ибо срывало планы успешного наступления Ливонского ордена на Псков, а дальше на Москву. Что в свою очередь сильно задерживало установление на русских землях абсолютного католического влияния римской церкви. Он уже хотел поставить последнюю точку в своём послании, когда к нему тихо подошёл его секретарь.

      – Что у тебя? – медленно оборачиваясь к нему, недовольно прокаркал магистр.

      – К вам прибыл гонец с восточных земель нашего ордена, мой господин.

      – Так давай его сюда, что-то он сильно в этот раз припозднился. Я его ждал с известиями ещё вчера.

      Секретарь ничего не ответил на риторический вопрос магистра, но лишь поклонился и выглянув за дверь зала, что-то крикнул. Спустя мгновение, в личный зал магистра неуверенной походкой, будто нашкодивший школяр, вошёл невысокого роста человек. На нём клоками висели обрывки грязной, изодранной рубахи, а на холщовых бриджах красовались большие чёрные и тёмно-зелёные пятна. Его руки были усеяны синяками и кровоподтёками, а под левым глазом красовался огромный лиловый синяк. Человек прошлёпал босыми ногами по серому полу из грубо отёсанных сосновых досок и на полпути до магистра остановился, в ожидании его дальнейшей команды.

      – Кто этот человек? – недоуменно проворчал Вальтер, обращаясь к своему ординарцу. – Ты сказал, что ко мне прибыл гонец, но я вижу перед собой только грязного оборванца?

      – Этот человек утверждает, что он и есть гонец с наших