Мир внутри нас. Амелия Харт

но она была полна решимости найти дорогу к клинике, где Томашу должны были провести лечение.

      Они взяли такси и поехали в Манхэттен. Томаш сидел молча, прижавшись к окну, и старался запомнить хоть какие-то детали окружающего мира. Он понимал, что это может быть его последняя возможность увидеть этот город, этот мир.

      – Что ты видишь, Томаш? – спросила Александра, стараясь отвлечь его от грустных мыслей.

      – Я вижу небоскребы, – ответил Томаш. – Они такие высокие, такие огромные. Я никогда не видел ничего подобного.

      – Они прекрасны, правда? – сказала Александра. – Они как будто стремятся в небо, к звездам.

      – Да, – согласился Томаш. – Они впечатляют. Но я не чувствую здесь души, как в Праге.

      – Здесь другая душа, – сказала Александра. – Душа молодости, энергии, амбиций. Здесь все кипит, все движется вперед.

      – Может быть, ты и права, – ответил Томаш.

      Такси остановилось перед зданием клиники. Это был современный медицинский центр, оснащенный новейшим оборудованием. Александра помогла Томашу выйти из машины и повела его внутрь.

      В клинике их встретил доктор Рейнольдс, ведущий специалист по лечению заболеваний глаз. Он был приветливым и внимательным, подробно расспросил Томаша о его истории болезни, провел осмотр и назначил дополнительные обследования.

      – Я ознакомился с вашими документами, – сказал доктор Рейнольдс. – И должен сказать, что ваш случай довольно сложный. Но мы готовы попробовать применить экспериментальную методику, которая, по нашим данным, дает неплохие результаты.

      – Что это за методика? – спросила Александра.

      – Это генная терапия, – ответил доктор Рейнольдс. – Мы будем вводить в ваши глаза специальные вирусы, которые несут в себе здоровые гены. Эти гены должны заменить поврежденные гены и восстановить ваше зрение.

      – Какие риски? – спросил Томаш.

      – Риски есть всегда, – ответил доктор Рейнольдс. – Но в данном случае они минимальны. Возможны аллергические реакции, воспаление, кратковременное ухудшение зрения. Но в целом, процедура достаточно безопасна.

      – Каковы шансы на успех? – спросила Александра.

      – Я не могу дать вам гарантию, – ответил доктор Рейнольдс. – Но по нашим оценкам, шансы на улучшение зрения составляют около 60-70 процентов.

      – Мы согласны, – сказала Александра, не задумываясь. – Мы готовы на все, чтобы попробовать.

      – Хорошо, – сказал доктор Рейнольдс. – Тогда мы начнем подготовку к процедуре. Вам нужно будет пройти дополнительные обследования и сдать анализы.

      Следующие несколько дней были посвящены обследованиям и анализам. Томаш чувствовал себя уставшим и измученным, но он не сдавался. Он верил, что это его последний шанс увидеть мир.

      Александра старалась быть рядом с ним, поддерживала его и ободряла. Она читала ему книги, рассказывала истории, играла на скрипке. Она хотела, чтобы он чувствовал себя комфортно и спокойно.

      Наконец, день процедуры настал. Томаш был очень взволнован, но старался