Этим летом в Пропащино. Последние слова чуди. Жанна Жолобова

– Лес этот какой-то странный, Гриш. Тебе не кажется, что за нами кто-то наблюдает?

      – Мне кажется, что у тебя говно вместо мозгов, – сплюнул Гриша.

      – Знаешь, что говорят про это место?

      – И чего же?

      Мужчина потушил окурок о землю и выкинул его в сторону. Он сполз с бревна и, облокотившись на него спиной, стал умиротворённо смотреть на огонь.

      – Водится тут всякое…нечисть, – почти шёпотом сказал Серега.

      Гриша удивленно посмотрел на товарища и разразился громким гоготом.

      – Что водится? Нечисть? Лешие? Русалки? – заливался грудным смехом он, ударяя ладонью о землю.

      – Я тебе серьезно говорю! – возмутился Серёга, поставив тарелку с похлёбкой на столик. – У тётки моей тут знакомая живёт. Она столько чертовщины про это место рассказывала.

      – Брехня маразматичной бабки! – отмахнулся Гриша.

      – Можешь мне не верить, но люди тут пропадают. Леший запутывает. Голосами человеческими зовёт, пока они не сходят с ума!

      – Ладно, прекрати уже! – грозно сказал Гриша. – Люди пропадают, потому что это глухой лес. Если ты слабый, то лес тебя погубит. С ним шутки плохи, – мужчина пристально посмотрел напарнику в глаза, – и трусов лес убивает в первую очередь. Идика ты спать. Завтра трудный день. Медведя завалить – не простая задача. Ты нужен мне со свежей головой и без этого нытья про, мать его, всякую нечисть! Понял?

      Ничего ему не ответив, Сергей вылил остатки растворимой похлебки в костёр и пошёл готовиться ко сну. Его терзал беспокойный морок. Казалось, будто целый рой комаров мерзко пищит над ухом. От назойливых укусов горело лицо. Что-то дёрнуло за ноги. Серега проснулся, забился в тугом коконе спальника и, с трудом расстегнув молнию, сел. К телу мерзко липла мокрая от пота майка. С ужасом он обнаружил, что вход в палатку открыт, а снаружи что-то шуршит. Мужчина прислушался, затаив дыхание. Он понимал, что это могут быть всего лишь мелкие ночные грызуны. Наверняка они прибежали на запах остатков еды. Вдруг раздался пронизывающий до мурашек рёв, заставивший Серёгу вздрогнуть. Страшный, глухой, откуда-то из самой чащи. Такого мужчина раньше никогда не слышал. Сергей взял тарелку и ложку. Выйдя из палатки, он начал греметь и кричать. Диких зверей такое обычно отпугивало, хотя он не был уверен, что издающая подобные звуки тварь может быть простым животным. Из палатки же выскочил напарник с ружьём и налобным фонариком.

      – Что такое? – раздраженно спросил он, не будучи рад такому пробуждению.

      – Где-то рёв слышал. Странный…, – ответил Сергей.

      – Какой рёв? Зверь? Или машина? – процедил сквозь зубы Гриша, подумав, что местный лесничий, которому они дали взятку, всё-таки их сдал.

      – Нет, не машина, – испуганно озирался по сторонам Серега.

      – А что тогда?

      Рёв раздался снова. Гриша нахмурился, снял ружьё с предохранителя и стал напряженно всматриваться в заросли подлеска.

      – Серег, ты идика ружьё возьми, – подсказал он, остолбеневшему от страха товарищу.

      Деревья вокруг лагеря зашелестели, хотя не было и намёка на ветер. Со всех сторон послышались щелчки, треск и утробное рычание. Нечто обвилось вокруг ноги Сергея, дёрнуло и он с криком рухнул на землю.

      – Что тебя ноги не держат? – раздраженно спросил Гриша.

      – Ме…меня дёрнуло что-то! – завопил напарник, нервно ища крестик за пазухой. – Богородица, диву радуйся, благодатная Мария…

      Деревья шелестели всё громче. Они ухали и рокотали, словно живые. Отовсюду стал раздаваться шёпот.

      – А ну выходи, падла! – заорал Гриша, судорожно размахивая дулом ружья из стороны в сторону.

      К браконьерам потянулись ветви. Одна обвилась вокруг ноги Гриши, другие схватили Сергея за горло и подняли над землёй. В суете Гриша выстрелил наугад. Товарищ, кашляя шмякнулся на землю. Тут же оружие выдернуло из рук. Щёку Гриши обожгло хлёстким ударом ветви. По подбородку заструилась кровь.

      – Мать богородица, спаси и сохрани! – лепетал Серега, стоя на коленях.

      – Вставай! – Гриша взял его за шкирку и потянул за собой. – Валим отсюда! Валим на хрен!

      До самого утра мужчины плутали по лесу. По всюду за ними следовали человеческие голоса, звериные вопли и неведомыми звуки. Одежда цеплялась за мелкие сучья и рвалась. То и дело попадались под ноги кочки и корни. Лица горели от постоянно впивающихся в них иголок молодых елей. Казалось, будто что-то специально водит их по кругу, заставляет блуждать и не хочет выпускать из леса. Гриша не знал, что быстрее сведёт его с ума голоса, раздающиеся со всех сторон, или молитвы напарника. Серёга знал всего лишь две и то не наизусть. Ближе к рассвету браконьеры наконец-то смогли дойти до места, где спрятали машину. Гриша гнал, не смотря на опасность такой экстремальной езды по бездорожью. Через двадцать минут они уже мчались по трассе. Спокойствие в душе не наступило, даже когда промелькнул дорожный знак с перечёркнутым названием посёлка Пропащино.

      1

      Солнечные лучи заливали класс.