Харон. Игорь Яковлев Абабьев

ли Тамара, ей 9 лет. Девица-то была довольно хитрой, смышленой, немного проворной да игривой.

      Милош очень любил свою сестрицу, часто дарил ей подарки, защищал от хулиганов да бандитов, и много других положительных действий. Самое главное то, что это было от чистого сердца.

      Сегодня наступило 12 февраля 1931 года и, к сожалению, случилась ненастная весть: Тамара заболела. Проявлялось оно симптомами, такими как: постоянный кашель (происходил он чуть ли не раз в 2 минуты), а также резкая потеря веса (в январе она весила 27 килограмм, а теперь 21).

      – Это просто простуда! – говорила мать, отрицая горькую правду.

      Но отец Томы смог объяснить жене то, что всё это на самом деле очень серьезно. В итоге они решили отвезти Тамару в Сальпетриер. Там их принял местный французский врач, его звали Людвиг Бенишу. Когда они зашли в медицинский кабинет, у любящего свою сестру Милоша забилось сердце от тревоги и паники. Он очень переживал за родную сестрицу.

      После осмотра Тамары, врач Бенишу сказал:

      – Я, не хотел вас огорчать, и хочу сказать, что есть подозрение на туберкулез – Людвиг произнес со стонающим глубоким вздохом – Рекомендую вам сделать рентгенографию.

      Всё же, они согласились на совет Людвига Бенишу, и на следующий день пришли делать снимок рентгена. Их встретил врач по имени Беренис Моро. Снимки лёгких Тамары всё-таки сделали и увидели плохой результат. Очаг Гона был замечен, размером он был чуть меньше чем плод вишни.

      – Болезнь эта, конечно, требует лечения, причем длительного. Также должен быть покой – проговорил два раза доктор Беренис Моро.

      И действительно, через неделю здоровье Тамары немного улучшилось. И вот, казалось бы, всё было отлично, но уже через один день туберкулез хлынул новой волной. Она умирала в страшных, беспощадных муках. Стольких слов-описаний физически невозможно расписать, а если кто-то и может, то только бог наш главный – зародитель.

      – Тамара наша, сродственная, не переживай! Мы надеемся, что всё будет на ять у тебя, и все мы в это верим! – говорил Милош с матерью Анастасией.

      На следующее утро по всему дому разнеслось печальное ненастье, первым его узнал отец, Сидор.