Saltus. Константин Карузин

поят, одевают, убирают за нами, машины следят, Старшие контролируют. Людям не нужно бороться, не нужно ни к чему стремиться. На моих глазах растет уже второе поколение людей, которым ничего не нужно делать для выживания. Они сидят в сети, развлекаются, а когда им чего-то не хватает, они предпочитают ничего не делать. Они скорее перестанут хотеть, чем будут добиваться. Может, я впадаю в старческий маразм, но мне кажется, что это заведет нас в тупик.

      – Я тоже замечаю что-то подобное. Я же редко выхожу, и, может быть, изменения больше бросаются мне в глаза. Словно за последнее время стало грязнее. Ты не заметил?

      – Заметил. В нашем районе нагрузка на коммунальные службы выросла. Мне кажется, люди стали неряшливее. Не экономят еду, не берегут вещи. Говорю же: привыкли, что все будет. Думаю, в этом дело.

      – А еще что-нибудь любопытное заметил? Среди своих?

      – «Своих»? – Биту внимательно посмотрел на бывшего подельника. – Ты интересуешься для себя или хочешь передать кому-то?

      – Я никому не передам твои слова. Обещаю. Почти столетие – это достаточный срок, чтобы узнать человека, – сказал Нанна устало, глядя прямо в глаза собеседнику. – Я бы обиделся, если бы не был так стар.

      – Извини. Да, я знаю тебя, ты мне ни разу не соврал, – Биту улыбнулся. – Даже если это впервые не так, мне может быть полезно передать то, что я заметил. Слушай. В последнее время многие из моих ребят стали брать непонятные заказы на стороне. Вроде ничего серьезного: там принесли, тут помогли, что-то передали. У них завелись лишние деньги. Я не вижу никакой системы, никакой агрессии по отношению ко мне или к семье. Но тут что-то есть, и это касается всего города в целом, а может быть, и всего мира. И еще… слышал такое имя… Конг. Он как-то с этим связан. Больше ничего не могу сказать – просто не знаю.

      – Конг… Странное имя. Спасибо, что помнишь меня как друга, – Нанна начал медленно подниматься, – пойду домой. Мне тяжело долго быть на жаре.

      – Подожди, – смуглый повелительно поднял руку, – ты весь разваливаешься. Позволь оплатить тебе генетическую терапию по старой дружбе. Скинешь лет двадцать. Я сделал несколько курсов и чувствую себя отлично.

      – Спасибо тебе, но я уже слишком устал от этого тела. Еще десяток лет в нем я точно не выдержу, а разум терапия не омолодит. Мне просто нужно отдохнуть.

      Нанна медленно заковылял к выходу с площади, сильно прихрамывая на правую ногу. Он пыхтел и весь покрылся испариной. Настоящая боль пронзала его спину, волнами проносясь по ноге. В мире, где любое твое движение может быть записано и подвергнуто тщательному анализу на биомеханическую достоверность, где микрокамеры способны следить за малейшими колебаниями ширины зрачка, – в таком мире обманывать никак нельзя.

      Спустя некоторое время старик сидел на кровати в маленькой конспиративной квартирке в южном секторе города, где, по легенде, проживал Нанна. Он разглядывал свое отражение в зеркале у туалетного столика.

      «Определенно, это тело