Ненастоящая принцесса и безымянный император. Юлиана Натаюрина

облокотилась на подоконник, наполовину вылезая наружу. Стражники крайне редко смотрели вверх, на окно наследницы, потому что забраться туда было невозможно. Гладкие стены и расстояние до каменной ограды не позволили бы перелезть неприятелю даже при большом желании. Может, то, что тут был Василий, ей привиделось? Других вариантов не было. Скорее всего здесь действительно имели место чары Чаровницы, которые она оставила еще на смотринах. Ей привиделось, что в комнате был Василий, а Матвею, что она – какое-то чудовище. Да только она не вставала с кровати, чтобы ударить стражника кочергой. Или же вставала?

      Внезапно поднялся ветер, что в целом было нормально для проживающих рядом с морем, однако же Матильда неустойчиво висела на краю окна. Тихо выругавшись, она смогла вернуть равновесие. Сердце бешено колотилось. Это было даже забавно – вокруг происходило нечто аномальное, а принцессу напугало всего лишь потенциальное падение с высоты. Только вот сверхъестественное было непонятным, и угроза как таковая не исходила напрямую (кроме Чаровницы с кинжалом конечно же), а вот падение с высоты грозило неминуемой смертью.

      Так и не поняв, что произошло с Василием, Матильда взяла свечу и отошла от окна. На всякий случай прежде чем лечь в постель, она подошла к зеркалу и посмотрела на отражение. Ничего страшного и пугающего. Хотя…

      Она наклонилась ближе к зеркалу. Пристально всматриваясь в глаза, Матильда все же не могла понять, что с ними такое. Они словно стали ярче, зеленее? «Такого не может быть. Это все от стресса, я начинаю видеть то, чего не может быть», – вслух сказала принцесса и села на кровать. На прикроватной тумбочке всегда стоял графин с водой и стакан, книга по истории рода Спасителей и молитвенник с пророчествами (естественно копия, оригинал находился в библиотеке под толстым слоем стекла). Среди всего было место под красиво украшенный канделябр. Она поднесла горящую свечу к фитилю потухшей свечи. Пламя нежно, но быстро охватило не горящую сестру. Так, Матильда заставила канделябр светиться.

      – Что происходит со мной? Неужели я действительно проклята? – задавала раз за разом вопрос самой себе принцесса, всматриваясь в маленький язычок пламени. Он завораживающе переливался различными оттенками: от глубокого красного до прозрачного синего. Тепло от огня тянулось к Матильде, словно пытаясь обнять и согреть ее, успокоить тревожные мысли и оградить от опасности.

      Гуляющий ветер покачивал пламя, но движения его были странные: вместо того, чтобы покачиваться из стороны в сторону, оно все ближе тянулось к Матильде, нарушая все законы природы. Это с детства казалось ей странным, пока она не привыкла к такому явлению. Не все младенцы помнят воспоминания со времен нахождения в колыбели, однако принцесса помнила несколько моментов.

      Это произошло спустя некоторое время после ее рождения. Кажется, ей было месяца 2 или 3. Король устроил пир в честь новорожденной наследницы, показав ее гостям буквально на несколько минут. Затем приказал унести в свои покои. Рядом находились служанки-близняшки, лекарь и стража. Король слишком