Пацанячьи истории 4. Бойня. Андрей Юрьевич Ненароков

вому дому двухлетний наследник, один вид которого приводил сорокачетырехлетнего главу ОАО «Химсинтез» в умиление. Для своего позднего сына и его молодой матери Виталий Дмитриевич готов был сделать все. Роды не испортили внешность Светланы, в свои двадцать два года она смотрелась девушкой, а не матерью. К тому же многочисленная прислуга снимала с нее множество забот, через которые проходили другие молодые мамы.

      Виталий лег на бок, прижался к женской спине и попе, взяв в ладони женские упругие груди, сдавил их.

      – Виталик, я хочу еще поспать, – отреагировала на его ласку жена.

      Но Сидоренко знал, где находится ключик от пещерки Светочки, взяв в рот мочку женского уха, он начал щекотать ее языком.

      – Ты же знаешь, что у меня месяки. Зачем ты меня возбуждаешь?

      – Я хочу тебя.

      – Ты хочешь, чтобы я сделала это ротиком?

      – Да.

      – Вот поэтому ты меня и возбуждаешь?

      – Да, – с трудом произнес Виталий Дмитриевич, рот которого был занят ухом жены, а руки сжимали ее груди.

      – Нам же нужно сегодня впервые вести маленького Виталика в садик.

      – Угу.

      – Хорошо, я чувствую, ты не отстанешь, – произнесла возбудившаяся Светлана. – Ложись на спину.

      Сидоренко повернулся, посмотрел на идеально ровный белый потолок и почувствовал, как его трусы сползают с бедер. Вставшая над ним на четвереньки жена, прошлась языком по его эрегированному мужскому достоинству. Не трогая член руками, Света пропустила его через свои губы глубоко в рот. Ее муж до сих пор не мог понять, как его немаленький пенис не вызывает у жены рвотного рефлекса и куда он там весь помещается. Светочка в это время опустилась на локти, легла на мужские ноги и запустила одну руку себе в трусы. Нащупав клитор, она принялась потирать его пальчиком. Голова женщины начала невысоко подниматься и тут же падать, зарываясь в мужские волосы на лобке. Таким образом толстая головка члена Виталика обжималась узким входом в ее горло. Держа голову высоко на подушке, Сидоренко наблюдал, как жена поглощает его фаллос, приходя в экстаз от одного этого вида. Нега сначала скопилась в малом тазу мужчины, потом передалась яичкам и вырвалась спермой через мочеиспускательный канал, орошая горло Светочки. Жена испила его сосуд до дна, но не выпускала изо рта член, пока сама не кончила от своего пальчика.

      – Никто не умел доставлять мне столько удовольствия, как ты Светулька.

      – Много у тебя их было?

      Виталий Дмитриевич начал было считать своих баб, но потом ответил:

      – Они все в прошлом, у меня есть только ты.

      – Вот тогда и не вспоминай о них, – сказала начавшая одеваться молодая жена.

      Сидоренко поднялся и принялся собираться вслед за ней. Загородный дом был быстро построен директором и уже главным акционером ОАО «Химсинтез» в год женитьбы. С легкой руки Франка Адамовича садоводческое товарищество, где располагалась его дача, стало местом, где начала строиться вся элита города. Вскоре дачи превратились в коттеджный поселок закрытого типа с забором, шлагбаумом и охраной. Недалеко от Цукера выстроил свой дом, похожий на дворец, и Виталий Дмитриевич. Вокруг особняка Сидоренко был еще свой трехметровый забор, за которым бродили три кавказские овчарки, велось видеонаблюдение и дежурили два постоянных охранника из бывших милиционеров. У сына с рождения была няня, которую Светлана уже подумывала заменить на гувернантку. Прошло всего пять лет с того момента, как Виталий Дмитриевич был обыкновенным сменным мастером комбината, и вот он богат, баснословно богат. Розданные работникам комбината акции постепенно перешли в его руки. На комбинате были постоянные задержки зарплаты, которую выдавали людям лакокрасочными изделиями. Кто же хотел получить живые деньги, должен был продать свои акции администрации ОАО «Химсинтез», а вернее сказать, Сидоренко – по рублю за штуку. Теперь в своих руках Виталий Дмитриевич сосредоточил контрольный пакет акций в пятьдесят пять процентов. Охрана на комбинате была усилена, и через год люди Гудымова были вышвырнуты с территории комбината, ежемесячная дань бандитам перестала выплачиваться. Единственно, что Сидоренко и его жена не могли изжить – это советские привычки. Вот и эти сборы в детский садик, в который их ребенок мог вообще не посещать.