Смертельная миссия в Хайларе. Галина Беломестнова

с шофером.

      – На квартиру? – спросил Ковалев.

      – Нет, в штаб. В поезде отдохнул, не терпится приступить к работе.

      Комплекс зданий штаба Забайкальского фронта занимал целый квартал на улице Лермонтова, напротив площади Ленина. Увенчанная гербом СССР постройка имела массивный портал с квадратными колоннами. Проходя по коридорам, Малиновский отметил про себя, что здесь царит та же обстановка, что бывала в период боев по освобождению Румынии, Венгрии, Чехословакии. Даже люди здесь были те же – полевое управление 2-го Украинского фронта, возглавившее Забайкальский фронт, уже прибыло в Читу.

      Малиновский прошелся по кабинету, осваиваясь на новом месте. Остановился возле большой во всю стену оперативной карты Забайкалья и Дальнего Востока. Окинул взглядом фронт, предстоящих боевых действий. Он начинался от монгольской пустыни Гоби и тянулся до подковки Курильских островов.

      – Да, крепенько они обложили нас. Никакого просвета.

      – Семнадцать укрепрайонов возвели вдоль нашей границы. Строили при участии немецких специалистов. На некоторых участках японские пушки стоят в нескольких километрах от Транссиба, – подтвердил Ковалев.

      – В Генштабе моряков тоже много чего рассказали о своих муках. Все проливы в руках японцев. Южный Сахалин закрыт, Курилы закрыты, пробирались в свои же порты кружным путем. Да и творили японцы на море что хотели, нашу «Колу», «Ильмень», «Ангарстрой» потопили. Называемся тихоокеанской державой, а в Тихий океан можем выйти только с японского позволения.

      Малиновский отошел от карты и устроился в кожаном кресле во главе стола, жестом пригласил садится присутствующих офицеров.

      – Как себя ведут японцы на границе после капитуляции Германии? – поинтересовался маршал.

      – Наши границы всю войну лихорадило, сейчас немного притихли, – хмуро ответил Ковалев, трогая пальцем черную щетку усов.

      – В Москве нам рассказывали, что принц Коноэ к нам в гости просился. Обещал даже поделиться цветными металлами, – весело сообщил член Военного совета, генерал-лейтенант Тевченков.

      – Они бы, Александр Николаевич, такими добрыми в сорок первом или в сорок втором были, – усмехнулся Малиновский.

      – Япония еще сильна. На метрополию нога противника не ступала. Военная промышленность Маньчжоу-Го и Кореи работает стабильно, их не бомбят, и у них там несколько миллионов человек почти бесплатной рабочей силы. Индонезия, Бирма, Малайя, Филиппины, огромная часть Китая до сих пор находится под оккупацией империи, – заметил Тевченков.

      – Перед союзниками самурай не капитулирует, – покачал головой Ковалев. – Вы слышали, что их министр иностранных дел Хатиро Арита обосновал общество двадцатилетней войны под лозунгом: «Японский дух выше немецкого!» Вот сколько лет они собираются воевать.

      – Выходит, Вторую мировую войну придется гасить нам. – Малиновский помолчал, отделяя общий разговор от конкретного, потом, строго глянув на Ковалева, спросил: – В заданные сроки