Дичь для товарищей по охоте. Документальный роман. Наталия Вико

уважительное обращение по имени и отчеству было приятно, но насторожило. – Но, поймите, невозможно публиковать материал, в котором вы прямо или косвенно обвиняете Красина, Андрееву и Горького в убийстве Морозова. Это же люди из касты неприкасаемых! – редактор одобрительно усмехнулся, заметив, удивление на моем лице, говорившее о том, что я поняла… значение слов.

      – Но вы-то хоть понимаете, что все это правда? – именно сейчас нуждаясь в поддержке, спросила я и прищурилась от внезапной рези в глазах.

      – Я? – редактор сочувственно посмотрел на меня. – Да… – Он покачал головой. – Впрочем, не грустите. У вас еще вся жизнь впереди. Может, когда-нибудь у вас появится возможность рассказать обо всем. Всем…

      ….Смеркалось. Я «голосовала» у дороги. Зеленый огонек такси вывел меня из оцепенения.

      – Куда едем, девушка? – приоткрыв окно, поинтересовался пожилой водитель.

      – На кладбище! – буркнула я и, не дожидаясь согласия, уселась на заднее сиденье.

      – Не рановато ли? – посмотрел он в зеркало заднего вида.

      – В самый раз, – решительно ответила я…

      Когда мы подъехали, Рогожское старообрядческое кладбище уже закрывалось. —

      – Опоздала, – сообщил сторож у входа.

      – Пустите меня… пожалуйста… очень надо… сегодня… – голосом бедной родственницы попросила я. Жалобный голос и изможденный вид сработали.

      – К кому идешь?

      – К Морозову.

      – Савве Тимофеевичу?

      – Савве Тимофеевичу.

      – Он в это время, – сторож посмотрел на часы, – посетителей не ждет.

      – Меня – ждет! – выпалила я. – Точно ждет!

      – Хм… – сторож покачал головой и открыл калитку. – Проходи. Только ненадолго. И смотри, коли не ждет! – услышала я уже вслед. – Он мужчина суровый…

      Я почти бежала. Справа каркнула ворона. За ней – другая. Недовольно и зловеще.

      «Все как и должно быть вечером на кладбище», – почти удовлетворенно отметила я.

      Слева, наконец, появился большой крест белого мрамора.

      «Успела!» – Прислонившись к ограде и прикрыв глаза, я замерла…

      …Перед уходом, тихо сказала вслух:

      – Сколько бы лет ни прошло, я расскажу о тебе правду. Всем. Обещаю.

      И в этот момент услышала хлопанье крыльев. Белоснежный голубь опустился на могильный крест и, наклоняя головку то вправо, то влево, внимательно разглядывал меня черными глазами-бусинками…

      …Поздно вечером в квартире раздался телефонный звонок. Голос Ерошкина был едва слышен сквозь шум помех.

      – Что в редакции? Отказали?

      – Отказали.

      – Я так и думал.

      – Вы знали?!

      – Конечно, знал.

      – Почему не остановили меня?

      – Проверка на прочность необходима. Особенно историкам. Рукопись в мусорном ведре?

      – Что-о-о?!

      – Понял. Так