Пушок. E.G.B.

Безуспешно.

      – Надо спросить, как открыть, – предложил Джек.

      – Да, наверное, – согласился я, – сбегаешь к Царапке?

      Он отправился к ней, а мы с Рокси ждали его возвращения. Вернувшись, Джек, ничего нам не сообщив, постучал носом в центр двери (куда дотягивался), и она поддалась.

      – Ого, это что ты сделал? – спросила его Рокси.

      – В центре двери есть полоска для нажатия, – сообщил Джек, – ее будут делать специально для животных.

      – Классно, – обрадовался я, – это что получается, не надо стоять и ждать, пока тебе откроют дверь?

      – Да, мы можем сами это делать! – поддержала мою радость Рокси.

      Справившись с дверью, мы вышли на улицу. Спайк посмотрел на нас и помахал хвостом в знак приветствия.

      Мы были на улице. Дышали свежим воздухом, гуляли по траве, играли в догонялки и чувствовали свободную жизнь. Да, конечно, вокруг нас был высокий забор, перепрыгнуть который и гепард бы не смог. Но свобода – вовсе не возможность делать все. Это возможность быть сытым, довольным и не чувствовать, что тебя заперли.

      Иногда приходили люди и проводили тесты на нас, чтобы понять наши способности и прогресс в социализации. И мы все вместе делали шаги к адаптации.

      Я очень переживал за тест, или, как его называла Царапка, интервью, которое Сима запланировала со мной. Обычно она забирала котов или собак в беседку, стоявшую на улице.

      В нее я и направился сразу после обеда, в ожидании разговора. Сима пришла в своем белом халате. Под ним находились шерстяной желтый свитер и черная юбка. На плече у нее свисала красная сумка. Она присела и запрокинула ногу на ногу, демонстрируя свои красные кроссовки.

      – Это ты, Пушок? – обратилась она ко мне.

      – Да, добрый день, госпожа, – поздоровался я.

      – Меня зовут Сима. Мы уже виделись, но не успели познакомиться.

      Я кивнул, вспоминая, сколько раз видел животных, которых она уводила на смерть, как мне казалось.

      – Ну что, готов побеседовать?

      – Немного волнуюсь, если честно.

      – Это хорошо. Значит, тебе не все равно.

      – Да, всегда хочется, чтобы тебя оценили по достоинству.

      – Верно. Начнем.

      Сима достала из своей сумки тетрадь с изображением орла и ручку. Найдя пустую страницу, она что-то написала. А потом произнесла, не отрываясь от своей тетради:

      – Первое твое задание: заставь меня рассмеяться.

      В моей голове сразу же произошел панический взрыв. Я стал судорожно вспоминать хоть одну шутку, но они казались стерты из моей памяти кем-то специально. Сима посмотрела на меня в ожидании ответа и дернула бровью, будто говоря: «Давай, не робей».

      – Знаешь, чем отличается пустая голова от полной? – спросил я у нее.

      – Нет. Чем же?

      – В пустую много войдет, – ответил я и сразу же засомневался, что это смешно. – Нет, я могу лучше, сейчас, сейчас.

      – Пойдет. Это очень философская шутка, но все-таки шутка. Давай следующий вопрос: что ты считаешь истинной красотой?

      – Красота, – подумал я, вспоминая гепарда, от которого не мог оторвать свои глаза, – это, наверное,