Мой друг убил Кеннеди? История Ли Харви Освальда. Эрнст Титовец

взвалила бремя ответственности принятия решения на свои плечи, приказав предоставить американцу вид на жительство. Все с облегчением вздохнули и приступили к исполнению указания сверху.

      Скептикам пришлось бы довольствоваться расплывчатыми объяснениями об эмоциональной женщине, которая своими решениями бросила вызов всякой логике. Можно было бы возразить, что Екатерина Фурцева была не единственным членом Президиума, которого проинформировали о деле Освальда. Эта информация могла лечь на стол члена Президиума, придерживающегося противоположных взглядов на Освальда. Но, согласно версии КГБ, это была именно Екатерина Фурцева, и все на этом.

      Собственный взгляд Освальда на события проливает свет на наивность американца и его незнание приемов работы КГБ. Освальд упоминает в своем дневнике о своих встречах по крайней мере с восемью официальными лицами (то есть сотрудниками КГБ). После каждого интервью Освальд выносил впечатление, что эти люди понятия не имели о его предшествующих интервью. Вот его рассказ об очередной встрече с четырьмя официальными лицами: «Они расспрашивают меня о чиновнике, с которым я встречался ранее (очевидно, тот вообще не передал мое прошение и хотел просто избавиться от меня). Я описываю его, они делают пометки»³⁰.

      Освальд был введен в заблуждение, полагая, что тот чиновник плохо отнесся к нему из-за своей нерадивости. На самом деле этот чиновник, сотрудник КГБ, получил инструкции оказать американцу холодный прием. Теперь Освальд встретился с четырьмя внимательными и располагавшими к себе сотрудниками. Американец не разобрался в том, что перед ним разыгрывался спектакль «хороший полицейский против плохого». В этом спектакле первый чиновник играл роль плохого полицейского, в то время как располагающая к себе четверка изображала коллективного хорошего полицейского. Они попросили Освальда рассказать о его предыдущей встрече, внимательно выслушивали обиды американца и выражали ему свое полное сочувствие.

      Если бы Освальд прошел специальную подготовку, он не преминул бы раскусить эту бесхитростную игру. Он не удивился бы тому, что ему снова и снова предлагали повторить свою историю, выискивая противоречия в его рассказе. Это была просто их работа – решить, кто перед ними: либо секретный агент, либо просто молодой американец, искренне верящий в благо социалистической системы. Секретный агент терпеливо отнесся бы к этим допросам как к неизбежной рутине. Владимир Семичастный признал, что, изучив Освальда, в КГБ в конце концов не посчитали его секретным агентом США³¹.

      В структурах советских секретных служб, вероятно, обсуждалась перспектива возможной вербовки и использования Освальда. Одинокий молодой американец, не обремененный родственниками и с явными прокоммунистическими симпатиями, мог бы представлять интерес в этом плане. Освальд обладал многими полезными качествами: он был предприимчив и изобретателен, амбициозен и настойчив в достижении своих целей. Эти черты характера в полной мере он