Ревенсити. Малхази Рашоев

– Осло. Мой отец,

      Хенрик Гимгер, был инженером-строителем, а мама – Грета Грингер – архитектором. Мои родители познакомились на работе, они оба трудились в одной крупной строительной норвежской компании. У них закрутился роман, и в итоге родился я – Вен. Мы вели обычную жизнь.

      Мои родители были настоящими трудягами – карьеристами. У них на первом месте всегда была работа и проекты, которые они разрабатывали. Я не могу сказать, что они совсем не проводили со мной времени или не уделяли внимания, но назвать их любящими родителями, которые ставят семью на первое место, я бы не стал. Конечно, у таких людей

      в подчинении много сотрудников, а то и целые команды. Поэтому моим воспитанием занималась фрау Хельда – моя няня.

      Помню, в очень раннем возрасте я называл её мамой. Фрау Хельда была строгой дамой – пунктуальной, дисциплинированной, очень серьёзной. Насколько я помню, она была немкой, что объясняет её «железный» характер. Фрау Хельда была не просто няней – она была хозяйкой в нашем доме. Она стирала, убиралась, готовила еду – словом, исполняла все типичные обязанности мамы.

      Мои родители обычно возвращались домой поздно вечером, уставшие. Единственный тёплый момент, который я помню и которого ждал – это когда при встрече они целовали меня в голову. Это было всё родительское тепло, которое я получал.

      Меня удивляло, что я никогда не видел своих бабушек и дедушек. В юном возрасте это казалось странным. Позже я понял: мои родители не имели с ними тёплых отношений, их общение ограничивалось звонком один-два раза в год – разве что по праздникам. Думаю, их самих воспитывали так же, как они воспитывали меня, и потому они не испытывали никакой особой привязанности к родителям.

      Как я уже рассказывал, фрау Хельда заменяла мне и маму, и папу одновременно. Надо признать, что иногда отец выводил меня гулять на детскую площадку, если возвращался с работы пораньше. Но даже там он просто утыкался в газету или книгу и не обращал на меня внимания. Фрау Хельда же занималась мной всерьёз, учила меня всему, чему обычно учат родители. К четырём годам я уже умел читать по слогам. Она была строгой, и я ни разу не видел, чтобы она улыбалась, но при этом и грубости с её стороны не помню.

      Мы жили в роскошном доме за городом. У нас был огромный ухоженный сад – красивый, но пустой. Я мечтал поиграть в мяч с папой и однажды даже решился попросить его об этом. Он сидел в гостиной и читал газету, что-то отмечая карандашом. Погода тогда была для наших краёв редкой – солнечной и сухой. Я подошёл и попросил его выйти в сад и попинать мяч. Его взгляд, брошенный из-под очков, был холодным, суровым и как бы говорил: «Как ты посмел?» Он не произнёс ни слова. Этого взгляда было достаточно. Тогда фрау Хельда взяла меня за руку и сказала:

      – Не стоит отвлекать папу от работы, Вен. Пойдём в твою комнату, поиграем в пазлы.

      Такое отношение и отсутствие внимания со стороны родителей сделали меня твёрдым уже в столь раннем возрасте.

      Всё изменилось в один вечер. Родители немного раньше освободились с работы и пригласили фрау Хельду на разговор в гостиную. Я был в своей комнате на втором этаже, смотрел вниз на гостиную и подслушивал разговор.

      Хенрик:

      – Фрау