Сократ. История без мифов. Павел Айдаров

и собственные ошибки, и ошибки собеседника; устранение этих ошибок позволяет к следующей подобной беседе подойти более качественно. Сам Платон как раз и был интенсивистом, и всё то, что вкладывается в уста Сократа, очень тщательно отполировывал. Но у него одновременно Сократ изображается неустанным любителем поговорить. Тем самым экстенсивисту Сократу стала свойственна большая глубина изречений, каковой любитель поболтать никогда не обладает. В его образе одновременно сочетаются черты экстенсивиста и интенсивиста, но такого в реальности быть не может, ибо одно другое подавляет. Впрочем, смесью экстенсивиста и интенсивиста Сократ предстаёт у Платона не всегда. Порой он таков, каким был на самом деле – экстенсивистом, со свойственным ему развёртыванием речи вширь, а не вглубь. Скажем, в «Апологии», в первой книге «Государства», в «Евтифроне» особой примеси интенсивизма у Сократа не наблюдается. Надо полагать, что Платон в образе Сократа зачастую изображал смесь самого себя с Сократом настоящим. Но где-то в его диалогах говорит и подлинный Сократ. И как отделить их друг от друга?..

      По ходу того, как философия самого Платона всё более и более развивалась, в устах созданного им Сократа всё больше было мыслей самого Платона, и всё меньше – Сократа подлинного. Диалоги раннего периода, в которых подлинный Сократ явно преобладает, можно перечислить: «Апология Сократа», «Критон», «Протагор», 1-я книга «Государства», «Лахет», «Лисий»3, «Хармид», «Евтифрон». При этом принадлежность Платону диалогов «Критон», и «Евтифрон» ставится под сомнение.

      В более поздних диалогах платоновский Сократ порой утверждает прямо противоположное тому, что утверждалось в ранних, да и круг его интересов сильно расширяется: если в ранних диалогах он занят исключительно нравственными вопросами (а подлинный Сократ только этим и занимался), то в более поздних его философские интересы сильно расширяются. Но это уже не интересы Сократа, а интересы самого Платона: развивая свою мысль он продолжал вкладывать её в уста Сократа, в результате чего платоновский Сократ стал рассуждает о таких проблемах, которые Сократа подлинного совсем не интересовали.

      Как мы видим из письма Ксенофонта, Платон уже изначально стремился изображать не подлинного Сократа, а воображаемого, придуманного. Но даже если бы он перед собой поставил задачу описания подлинных сократовских бесед, то никак не смог бы её выполнить, ибо был, по сравнению с другими учениками Сократа, очень молод, и те беседы, про которые он всё же пишет, происходили очень давно. Платон родился в 428 (427) году до н. э. Из перечисленных же выше восьми диалогов раннего периода три относятся к тому времени, когда Платон либо ещё вообще не появился на свет, либо был малым ребёнком. А именно: «Протагор» – к периоду не ранее 433 г. до н.э., «Лахет» – к 424 году, «Хармид» – к 431 году. Диалог же «Лисий» относится к 409 году, а Платон пришёл в круг

3

Буквально, в русской транскрипции – «Лизис», также его называют «Лисид».