Сад. Гоголевский

ский, 2025

      ISBN 978-5-0065-9292-6

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      мой единственный слушатель

      остынет сцена с громом, с пылью,

      и блеском вновь осядет дым.

      я помню, что тот сон стал былью,

      и помню кресел ряд пустым.

      не грянет вновь здесь шквал оваций,

      ведь вам наскучил злой поэт.

      злость – склейка, ширма декораций,

      простой и режущий ответ.

      злость – злостью ли была, когда вы

      во мне увидели врага?

      живительней любой отравы

      мне ваша ненависть была.

      укор, смешок – ах, как обидно,

      что краток был ваш тот визит.

      у ваших ног чудесно видно,

      как ореол петли висит.

      за каждой рифмой слышен выстрел,

      которым отсекался страх.

      шагнули вы вперёд так быстро,

      а я сижу, мешаю прах.

      из ломких памятных осколков

      собрал кривой, чудной портрет.

      невыносимы вы постольку,

      поскольку я – немой поэт.

      но был ли я немым той ночью,

      когда ты стал мне дорогим?

      ведь ты там был, я помню точно,

      чтоб зал не выглядел пустым.

(2024)

      ублюдок

      я совершаю акт каннибализма

      и поглощаю вас стих за стихом.

      мы выросли давно из нигилизма,

      но всё ещё не помним ни о ком.

      и отписалось, отболело горе,

      и вы теперь забыт и одинок,

      и наконец наемся вами вдоволь,

      снимая мясо с ваших нежных строк.

      вкус сердца человеческого мягок,

      но вы – не человек, а лишь слова,

      сплетённые из рамок и повадок,

      шуршащая, пустая бахрома.

      мы плоть от плоти, горечь ледяная.

      тугое мясо – показатель мук.

      я трапезу любезно продлеваю,

      как истинный гурман и верный друг.

      вы остаетесь крошками в тарелке

      и каплями на вымытом стекле.

      на вкус неплохо, даже для подделки.

      почти алмаз, растаявший в тепле.

      и будет душу греть мне долго-долго,

      и послевкусий расцветёт букет,

      когда на языке остынет колко

      и стихнет поглощённый мной поэт.

(2025)

      сны о черных кошках

      подходит день к концу, а с ним – и мы.

      помяты и поломаны немножко,

      мы рухнем на кровать, чтоб видеть сны,

      чарующие сны о черных кошках.

      они кружатся вдоль пушистой тьмы

      и в лунных растворяются дорожках,

      для всех людей они всегда одни —

      разрозненные сны о черных кошках.

      на лапках переносят пыль звезды

      и оставляют свет в молочных крошках,

      чтоб на закате дня увидел ты

      космические сны о черных кошках.

      мелькнёт кошачий хвост в ночи кометой

      и заберёт всю боль людских сердец.

      окно погаснет в уголке планеты,

      мигнув: «спокойной ночи, наконец».

(2025)

      небо

      и небо опрокинулось со звоном,

      разбилась чашка млечного пути.

      с коленей приподнявшись с тихим стоном,

      осталось только в долгий путь идти.

      разверзнуть ребра от души пошире

      и небо необъятное обнять.

      рассудок повернулся на шарнире

      и повернул с собою время вспять.

      и, синеву сжимая через силу,

      хотя бы заберу себе её,

      назло вселенной, каждому светилу,

      как подсказало жадности чутьё.

      необходимо обладать хоть чем-то,

      во что вмерзать возможно по ночам —

      вот так небесной прочной изолентой

      желанье жить связало руки нам.

(2025)

      решимость

      тьма наблюдает с тихим любопытством

      и основательно готовит мне допрос.

      пусть не надеется – не сдамся слишком быстро,

      и не дождется