Воскресение. Дневники, рассказы, стихи. Альбина Соляник

боли она ушла вслед за мужем.

      Войдя в родительскую квартиру, теперь принадлежавшую ей, Анна не ощутила ни радости, ни покоя. Она ходила по комнатам, брала в руки фотографии мамы и папы в рамочках, милые детские безделушки, и не могла сдержать слез. Так, одетая, с зажатой в руке ракушкой она спустя время и заснула на диване, куда присела отдохнуть.

      Утром, выйдя из дома, по тропке через заснеженный сквер она направилась к Никольскому собору. Еще не тронутый следами белый покров вокруг, колокольный звон и высокое ясное небо над головой возвращали Анне давно забытое чувство детской восторженности окружающей красотой. Она дома – теперь все будет хорошо.

      Оказавшись внутри собора, подошла к иконостасу, установила свечу перед иконой Богоматери и перекрестилась. Постояла молча, глядя на прекрасный светлый лик. В полутемном храме мерцали глаза святых на иконах, пахло тающим воском и дымом ладана, древесным духом, присущим церковным строениям. Обстановка гипнотически подействовала на сознание Анны, пришли слезы, но как освобождение от тяжких мыслей и душевной тревоги. Плакала тихо и, ей казалось, долго. Плакала от одиночества, от потери родителей, от неприятия ею непривычного уже мира. Все, что накопилось в последнее время в душе, со слезами изливалось наружу. Еще немного постояла у иконы, поправила свечу, вздохнула с облегчением. И почувствовала, как то, что накануне вогнало ее в тоску и уныние, отступило, а морозное утро окончательно развеяло мрачные первые впечатления от возвращения.

      Анна, конечно, ожидала увидеть изменения жизни в родной стране: о перестройке, гласности, Горбачеве вещали все каналы венгерского телевидения, писали все газеты. Сообщалось о подъеме демократического движения в России и скором прекрасном будущем. Но увиденное Анной было ужасно: грязные запущенные здания вокзалов, пустые прилавки магазинов, в витринах сморщенные бутербродики с сыром, высохшие импортные рулетики. Множество нищих и калек – в инвалидных колясках и на земле, на рынках и в переходах. Грязные беспризорные дети с сигаретами в руках. Все очень отличалось от той родины, которую она покинула десять лет назад.

      Но больше поразили люди. Появился класс молодых мужчин, внешне напоминающих геометрические фигуры Казимира Малевича – «черные квадраты» без содержания: бритые черепа, переходящие в тела-тумбы, ноги-цилиндры с широкими штанинами, золотые цепи на шее с лежащими крестами на животах. Новые русские стали хозяевами жизни. Куда ни глянь – они у ресторанов и ночных клубов, у банков и рынков, везде, где большие деньги. Сумасшедшее обогащение и безумный кич: по числу миллионеров и миллиардеров Россия поднялась на ведущее место.

      В соборе народу прибывало, становилось душно. По залу торопливо сновали церковные старушки-послушницы, шли последние приготовления к службе. Анна поправила на голове шарф, перекрестилась, помолилась. Отошла