Каникулы вне зоны доступа. Михаил Лебедев

Пушкиным нельзя вынести мозг. По крайней мере, тому, у кого он есть.

      Папа только пожал плечами и скорчил смешную гримасу. А Егор завершил поэтическую дискуссию неожиданным экспромтом: «Пусть в Хатусы ездят трусы!» С ударением на первый слог в последнем слове, конечно. Кирюхе понравилось.

      Поезд замедлял ход, за окном проплывали близкие вагоны товарняка, стоящего на станции Североозёрск.

      Перрон здесь был вровень с полом вагонного тамбура. Удивительным образом для выхода из вагона нужно было просто сделать шаг на вокзальный асфальт, а не спускаться по крутой лестнице, а потом прыгать вниз на железнодорожный щебень, как было на всех предыдущих станциях. Да и сама привокзальная площадь оказалась частью красивого городка, с широкими улицами и необычными разноцветными пятиэтажками.

      – На БАМе каждую станцию возводили специальные отдельные отряды строителей из разных республик СССР, потому любая из них воплощает уникальный проект с налётом национального колорита, – тоном официального экскурсовода объяснил Тимофей Олегович, когда рюкзаки и сумки путешественников были уже аккуратно сложены у входа в вокзал со стороны города. – Жаль, что дальше по магистрали не доведётся нынче проехать: там очень красиво – и сами станции Новый Уоян, Кюхельбекерская, Таксимо, и многочисленные тоннели, и окружающие горы Северо-Муйского и Южно-Муйского хребтов. Самая красивая железная дорога в стране, на мой вкус.

      – А эту станцию кто строил? – спросила Вера-Софи.

      – Весь город Североозёрск строили ленинградцы, или санкт-петербуржцы, по-нынешнему. Такой вот у них получился красивый городок с необычной архитектурой. Неофициально считается западной столицей БАМа.

      – Значит, и восточная столица есть? – догадался Егор.

      – Конечно, называется Тында, её москвичи строили. Тоже очень красивый город, намного больше Североозёрска… Ладно, обзорная лекция закончена, давайте потихоньку двигаться дальше, вперёд к приключениям.

      – В какую сторону? – улыбнулась Анна Витальевна, мама Веры Калинчук.

      – В сторону Деревянного причала, – ответил Тимофей Олегович. – Есть тут такой, говорят. Я тебя попрошу, Игорь, посмотри, далеко ли он от вокзала, а я пока пару звонков сделаю.

      Папа достал свой телефон, и Егор попросил:

      – Можно, мы пойдём с Кириллом памятник посмотреть?

      – И мы тоже с Софи, и мы! – запросилась Ника Скворцова.

      Мама переглянулась с мамой Веры, обе улыбнулись, а папа оторвался от телефона, окинул взглядом вроде бы безопасную привокзальную площадь с возвышавшимся в её центре внушительным памятником, кивнул. Младшее поколение путешественников наперегонки помчалось к скульптурной композиции.

      Композиция включала в себя какой-то непонятный высокий столб, в котором странным образом помещалась мужская фигура, одной рукой придерживающая непонятный головной убор, а другой, поднятой вверх, как бы махала кому-то в сторону города. «Ленинградцам, строителям Североозёрска», – прочла надпись на скульптурном столбе Вера-Софи.

      – Вот