День рождения. Надежда Попова

вынула из холодильника и сунула племяннице в руки миску с деревенским творогом, горшочек сметаны и велела нести в гостиную. Сама вошла следом и торжественно установила кофейник на столь же древний, но так же заботливо начищенный поднос. Поднос этот был явно русского происхождения и предназначался для самовара. Одна часть его квадратная, туда надлежало ставить самовар, краником к круглой части, где в ожидании чая выстраивались чашки. У тётки был и самовар, а как же, полностью соответствующий своим медным собратьям по возрасту, помятости жизнью и красноватому блеску. Но по утрам тётка пила кофе и за неимением достойного подноса для кофейника пользовалась этим. Но вот уж чем никогда не был осквернён доставшийся от бабушки поднос, на донышке которого было выбито клеймо с непонятным словом " Лиховъ" – то ли название, то ли фамилия – и датой – 1886г., так это чайником. Чай из чайника тётка пила на кухне и только когда была одна. Гостей принимала в просторной, светлой гостиной, куда эмалированному изделию советской промышленности, оскорблявшему её эстетическое чувство усечённым широким носиком и грязно-жёлтым окрасом, вход был воспрещён. Впрочем, и этот унылый уродец не был лишён хозяйкиной заботы и сверкал не хуже, чем вся остальная кухонная утварь. Тётка – патологическая чистюля. Сколько раз Инна наблюдала такую картину – тётка на что-то отвлеклась, и из кастрюли убежало молоко или бульон. Тётка досадливо всплёскивает руками, восклицает:

      – Ах, чтоб тебя! – Хватает кастрюлю, быстро переливает варево в другую, опять ставит на огонь, а грязную тащит за угол террасы, где с незапамятных времён сваливали кучу песка, сдёргивает с гвоздика тряпицу, кладёт замарашку на землю и энергично оттирает песочком…

      Инна села на диван, раскинула руки по его кожаной спинке, с наслаждением вдохнула радостные запахи и оглядела знакомую с детства комнату. Она была такой же, как и десять, и двадцать лет назад. Инна взрослела, тётка старела, а комната не менялась. Инна любила её за это. Единственное, что изменилось в её облике за последние годы – сильно разрослись две пальмы, одна в простенке между окнами, другая возле дивана, и мелколистный фикус, большая редкость в советские времена. А пять лет назад Инна подарила тётке на юбилей новый телевизор, большой, цветной, с пультом, и он заменил старый полированный "Рубин", купленный дядей по большому блату. А три года назад на дядином портрете на стене появилась чёрная креповая ленточка…

      – О чём задумалась, Инночка, детка? – Окликнула тётка, – садись к столу.

      Они долго, не спеша завтракали. Инна как в детстве уплетала тёплые сладкие крендельки, румяные плюшки, творог со сметаной и вареньем и весело думала, что обедать ей сегодня не придётся. После такого неправильного завтрака. А лучше, пожалуй, и не ужинать. Придя к такому решению, она со спокойной душой подставила свою чашку для второй порции кофе. Такой кофе она пила только у тётки – очень крепкий, с распущенным кусочком шоколада и большим количеством жирных сливок…

      Они всласть обо