Вилисы. Договор со смертью. Том 2. Юлия Ивлиева

фотографии бесконечной чередой поплыли по экрану. Каждая демонстрировала девушек, реже молодых мужчин, обвязанных веревками. Иногда расписанных красками, иногда в крови, может, конечно, в краске, но явно имитировавшей кровь. Фоны тоже пестрели разнообразием: однородные, студийные и в натуре, под мостами, в руинах, на водоемах и на фоне индустриального пейзажа.

      – Это все работы художника Артика. Работы – в смысле он фотограф-художник. То есть он запечатлел это.

      – А вязал кто? – у Лекса уже в глазах рябило от этих витиевато сплетенных веревок, полуоткрытых красных губ, кляпов и изогнутых тел.

      Яркие психоделические сны ему сегодня обеспечены.

      – Мастера, насколько я понимаю, разные, многие под псевдонимами и даже под несколькими, модели тоже разные. А еще он устраивает тусы, фестивали свободы, – вещала Вероника, и в голосе явно звучал смех. – Некоторые показушные, снимают на камеру, выкладывают в сеть, но!

      Вероника подняла палец вверх и состряпала серьезную высокомерную физиономию.

      – Бывают и закрытые вечеринки. О них только говорят. Информации никакой нет, контента нет, имена участников и место прохождения держатся в большом секрете. Реально, сеть чистят, я ни крошки не нашла. В общем, сплошные слухи и тайны Мадридского двора. Хотя, может, действительно только слухи, ну, чтобы создать иллюзию тайны и приобщённости к чему–то особенному, недоступному для простых смертных. Сказки для пиара. Ну, потому что я вообще ничего не нашла. Так не бывает. – Вероника обиженно надула губы. Неудач она не признавала.

      – Бывает, – отрезал Егерь. – Если участники высокопоставленные и богатые, ничего никуда не просочится. Проследят.

      Вероника поморщилась. Они с шефом обладали совершенно противоположными мнениями по поводу секретности.

      Егерь не сомневался, что для сильных и властных мира сего подключат нужные силы и знания, соблюдут все стадии секретности так, что комар носа не подточит. И она, высокомерная всезнайка, ничего не найдет, потому что просто ничего нет.

      Вероника не верила в дезинфекцию сети. Она времен, когда еще не было электронных каталогов, баз данных и архивов не застала. Как жили и работали только с бумажными документами и картонными папками не представляла. Вероника свято верила во всемирную информационную помойку – Интернет. И… И в людскую натуру, которая никогда не откажет себе в фоточке, видео, стриме и прочих, оставляющих следы, деяниях. Обязательно найдётся охранник, уборщик, случайный прохожий, заблудившийся ребенок или мышь с камерой между ушей, запущенная ради прикола.

      Спор на эту тему случался много раз, примеров и в ту, и в другую сторону приводилось бесчисленное множество. Сейчас возобновлять этот бесконечный диалог никто не стал, слишком увлекательной казалась находка Вероники.

      Егерь тяжело вздохнул:

      – Не знаю, кто устраивает, возможно, Артик, а может, и не он один. Но оргии, где все валяются в дерьме, совокупляются в масках и называют это творческим порывом