Цирцея. Джамбаттиста Джелли

алчность и преступную жадность к богатству породило различие «моего» и «твоего»; то, что природа создала для всех общим, люди обособили посредством «моего» и «твоего», откуда каждодневно возникает среди людей столько обмана, мошенничества, ссор и вражды, постоянная боязнь потерять то, что человек имеет.

      Встает и тема женского неравноправия. Вслед за Галеаццо Капрой и Бальдассаре Кастильоне Джелли высказывает свой взгляд на положение женщины. В брачном союзе он усматривает большое неравенство: женщина в нем – служанка, мужчина – господин; женщина без приданого становится служительницей Паллы или Дианы (т. е. идет в монастырь). Ум женщин, говорит Улисс, беседуя с Оленихой, плохо приспособлен к занятию большими делами. Олениха считает это сугубо мужским взглядом: «Спросите об этом нас (женщин), а если этого недостаточно, спросите опыт. И вы увидите, способны ли мы руководить большими делами или нет».

      Так в разговоре Улисса с животными обсуждаются разные грани природной и общественной жизни человека.

      В диалоге сталкиваются два взгляда – традиционный антропоцентрический, за которым стоят хорошее усвоение философской культуры, книжность, умозрительность, логическое доказательство, а с содержательной стороны – признание высокого достоинства человека – «чуда природы», земного бога, который своим интеллектом может познать все вплоть до Первопричины, т. е. Бога, а волей своей сформировать себя по собственному желанию и стать тем, кем захочет. За другим взглядом стоит связь с природой, высокая оценка чувственной природы человека, опыт, на который часто ссылаются оппоненты Улисса, острое осознание жизненных проблем и более тесная связь с жизнью – идеи, которые появляются в разных областях культуры и мысли XVI в.

      Диалог «Цирцея» – источник, важный для изучения позднего итальянского гуманизма, периода, мало исследованного в нашей историографии. Он помогает лучше понять всю сложность и противоречивость позднего гуманизма, который обретает новые в сравнении с прежним гуманизмом методы познания (опыт и чувственное знание), обогащается новыми, социальными темами, но в котором высокие идеалы гуманизма, несомненно, дорогие гуманистам этого времени, все чаще приходят в противоречие с реалиями жизни и все чаще не выдерживают испытания.

      Диалог интересен и как предвосхищение идей французского гуманиста Мишеля Монтеня, который в своих «Опытах», и прежде всего в «Апологии Раймунда Себундского», критически оценивает человека, показывает его как природное существо, отвергая представление о его верховном месте в мире.

      Наконец, диалог получает неожиданное актуальное звучание, отвечая в известной мере современным размышлениям о природе и специфике человека. В нем конструируется фантастическая ситуация – взгляд на человека извне, со стороны животных, вне человеческого измерения ценностей.