Прощение. Николай Дрокин

Иванович, я сейчас вернусь.

      – Валь, ну хватит этих официозов, зови меня просто Костя.

      – Ой, нет, я так не могу. Вы намного старше меня. Неудобно как-то.

      – Валь, пожалуйста…

      При этих словах сосед сделал грустное лицо, отвел глаза в сторону и сказал:

      – Мне так этого не хватает.

      Расширенные сосуды делали свое дело. Валентине становилось легче, и она почувствовала, что проникается к этому человеку. Эта мысль напугала ее, она встала пошла в ванную комнату.

      – Я сейчас.

      – Да-да, иди, не переживай только, все будет хорошо, – уже мягким и добрым голосом сказал сосед.

      Как только Валентина вошла в ванную и Константин Иванович услышал звук закрывающегося шпингалета, он тут же вылил содержимое своей рюмки в бокал Валентине. Затем налил себе еще раз.

      Валентина, зайдя в ванную, подошла к умывальнику и открыла холодную воду. Лицо начинало гореть и от спиртного, и от волнения перед этим человеком. Он как-то умудрялся залазить ей в душу через правильно подобранные слова. Он говорил то, что она хотела услышать, и это ее очень волновало. И тут в один момент пришла, как оказалось потом, подлая самоуверенная мысль поиграть с судьбой: «Чего я боюсь? Насиловать же он меня не будет. Посидим, выпью вина, это же не коньяк. Поговорим, а то скучно вечерами одной, к тому же Ромка ничего и не узнает. В конце концов могу и я хоть чуть-чуть расслабиться». Она вытерла лицо полотенцем и как будто приободрилась. На кухню вернулась уже более уверенная и менее скованная Валентина.

      – Константин Иванович…

      – Валь, ну я же просил.

      – Ну-у, пока не могу… – смущенно ответила Валя. – Давайте все-таки выпьем за ваш день рождения. Наверно, все-таки хорошо, что вы зашли. На душе так дерьмово было.

      – Давай еще раз до дна, а затем торопиться уж не будем, мы же должны быть в подконтрольном состояние, правильно ведь?

      Он опять сделал акцент на последнюю фразу и видел, что она Вале очень понравилась.

      Валентина опрокинула стакан. Вдруг ей показалось, что вино изменилось по вкусу, то ли стало более терпкое, то ли после закусанного ананаса такой эффект. Он списала все на ананас. Сердце ее стало работать чуть быстрее, кровь потекла по венам горячим ручьем. Ей становилось очень комфортно в компании Константина Ивановича.

      Сергей Михайлович докурил сигарету и прилег в своей сторожке на старенький топчан. Второй канал опять говорил о том, что Америка плохая, а все остальные хорошие.

      Телевизор в этой сторожке «говорил» круглосуточно.

      «Где же Рома? – подумал Михалыч. – Вот бог послал двух придурков-алконавтов мне в напарники».

      Был еще один сторож – Сергей, которого Рома и подменял сегодня.

      Вдруг он услышал машину, которая въехала во двор на более высокой скорости, чем этот двор позволял. Машина резко затормозила, и колеса еще какое-то время проехали юзом по мелким камням. Поднялся столб пыли. Михалыч выбежал из сторожки и увидел машину Ромы.

      – Ты что, с ума сошел или нажрался опять? –