Возвращение плейбоя. Энн Макалистер

Стига, когда потеряла всякую надежду на счастливую жизнь.

      – Конечно, – не стала спорить Холли.

      – Как знать, может, это даже будет Лукас, – широко улыбнулась Алтея.

      Раньше Лукас Антонидис чувствовал себя в Нью-Йорке как дома. Ему нравились ритм этого города, его шум и краски. Но теперь его мучила головная боль.

      А может быть, дело даже не в городе, а в нем самом.

      Когда-то он избегал любой ответственности, но теперь от него зависело большое количество людей, и он не мог просто бросить все и уйти.

      А еще на него наседала мать, которая по его возвращении из Австралии неустанно повторяла: «Это она?» – стоило Лукасу назвать какое-нибудь женское имя. Он знал, матери хочется заполучить еще одну невестку. Раньше его не беспокоили, потому что в семье хватало детей, но теперь все его братья и сестры обзавелись семьями и занимались воспроизведением следующего поколения.

      Только он один оставался холостым.

      – Я женюсь, когда буду готов, – прямо заявил он матери. Лукас не сказал ей, что это вряд ли случится, потому что он упустил этот шанс давным-давно.

      И все же он подозревал, что главной причиной его головной боли было несметное количество заявок на получение гранта благотворительного фонда, которым, к своему большому несчастью, он руководил.

      – Вот еще парочка, – с иронией сказала его секретарь Серафина, вывалив на стол своего шефа кучу конвертов.

      Лукас застонал и потер переносицу. Голова просто раскалывалась. Он не привык заниматься бумагами, потому что считал себя человеком дела. И Скит Макклинток прекрасно это знал!

      Но это не остановило Александра Скита Макклинтока, его эксцентричного друга и наставника в деле добычи опалов, от того, чтобы вынудить Лукаса взять на себя руководство фондом. Он не сомневался, что Лукас согласится с его девизом «Протяни руку тому, кто нуждается в помощи».

      Однажды Скит помог ему самому.

      – Спасибо, – вздохнул Лукас.

      – Это не все.

      – Пощадите.

      – У вас все получится, – улыбнулась Серафина.

      Он застонал. Лукас не мог отказаться от этой работы, и все благодаря Скиту.

      Старик, такой же эмигрант, как и он сам, научил Лукаса стойкости и выносливости.

      Но в то время Лукас этого не понимал. Скит мог прогнать его в любую минуту, а Лукас был свободен уйти от него, когда захочет.

      Часто он так и поступал, нанимаясь помощником на какую-нибудь шхуну или яхту. Лукас мог отсутствовать месяцами, но во время метаний от одного занятия к другому он понимал, что ему нравилось заниматься добычей опалов, потому что этот невероятно тяжелый труд заряжал его энергией и помогал стать более усидчивым и сдержанным. Тогда он впервые в жизни спокойно спал на протяжении всей ночи.

      Лукас чувствовал себя отлично. Они со Скитом прекрасно ладили. Старик никогда ничего не требовал. Даже во время тяжелой болезни он все равно продолжал трудиться. И в конце Скит попросил только об одном.

      – Собираюсь сделать тебя своим душеприказчиком, – скрипучим голосом сказал Скит. – Ты позаботишься