Третьесортный не может стать Героем?. Арлан Мейрашев

не должны трогать нас. Никто», – прошептал голос внутри, медленно отступая в глубину.

      Я отпрянул, прижался к стене. Меня трясло. Я не знал, что делать. Убежать? Помочь ему? Позвать кого-то?

      Но шаги уже приближались. Кто-то из учеников – и за ними Ортен.

      Когда он вошёл, я стоял, как мраморная статуя. А Сэл лежал, слабо шевелясь.

      Ортен ничего не сказал. Только посмотрел на меня. Долго. Молча. И в его взгляде было не обвинение – понимание. Страх. И… ожидание.

      – Он сам пришёл? – спросил он у кого-то сзади.

      – Да, мастер, – прозвучал чей-то голос. – Ночью. Видимо, снова хотел над ним поиздеваться. Все третьи знают: Сэл ходит к ним.

      Ортен вздохнул. Затем произнёс: – Ты не виноват. Но и не невиновен.

      Он коснулся моей груди. Внутри что-то стянулось, словно тугой узел. Магия замерла. Всё стихло.

      – «Блокирующая метка». Пока ты не научишься различать, где ты, а где – они.

      На следующее утро по академии ползли слухи. Ученик получил ожоги. Сила вышла из-под контроля. Некоторые говорили: «Это был дух». Другие – «проклятие». Но все знали, кто был в центре круга.

      Меня начали избегать. Даже Лира.

      Я нашёл её в саду, где мана светлячками витала между деревьями. Она сидела, обняв колени. Я подошёл.

      – Ты боишься меня? – спросил.

      Она молчала. Затем выдохнула:

      – Я боюсь… что тебя может не остаться.

      Я хотел объяснить. Что это не я. Что я проснулся уже после. Что не чувствовал магии… Но не смог. Потому что часть меня чувствовала: я был там. Даже если не помню как.

      – Я стараюсь держать это под контролем, – сказал я.

      – А оно старается держать тебя? – ответила она.

      После этого я остался один. По-настоящему.

      Ортен не подпускал меня к магическим занятиям. Только физические: бег, дыхание, баланс. Он говорил, что тело должно быть устойчивым прежде, чем снова принять магию.

      На третий день он отвёл меня в Пещеру Безотзвучных – древнее место, где магия не звучит. Там не было даже мыслей – пустота. Как камень, который глотает разум.

      – Пробудь там ночь. Если выйдешь – значит, ты не только сосуд.

      Там я встретил шепот. Не голосов. Воспоминаний. Детства. Отец. Удары. Насмешки. Слова: «Ты никто». Все они – живые. Настойчивые.

      И вдруг… другой голос. Тихий. Мой собственный.

      – Хватит.

      Не крик. Просто отказ. И тени отступили.

      Утром я вышел. На щеке – свежий шрам, тонкая красная линия. Ортен кивнул:

      – Ты не победил их. Но ты – не их марионетка.

      Я кивнул.

      Первые лучи солнца упали на дорожки академии. Небо было необычно ясным – без магического тумана, который обычно скапливался над зданиями. Воздух пах пыльцой, будто сама природа хотела, чтобы день начался по-другому.

      И он действительно был другим.

      После ночи в Пещере Безотзвучных я впервые чувствовал не только тревогу, но и… лёгкость. Не ту, что приходит после победы. А ту, что приходит, когда падаешь и всё ещё жив.

      Я заметил Лиру в столовой. Она сидела с другими учениками, но краем глаза заметила меня. Я