Подставить Ангела. Ирина Ваганова

Воздух застоялся, остро пахло сухими травами: полынью, пижмой, крапивой. Вероятно, Ефросинья, как и её бабушка Меланья, занималась нетрадиционным лечением. Себя, как минимум, а может, и односельчанам помогала.

      Я осмотрелась, не понимая куда идти дальше.

      – А где же бабушка?

      – Здесь, – ответил Сергей и крикнул: – Ефросинья! Внучку привёл, покажись.

      – Книгу ей дай, – раздался низкий, приглушённый, будто говорили в подушку, голос. – И уходи.

      Мой провожатый понятливо кивнул, подошёл к стене, взял с покрытой вязаной салфеткой полки очень толстую книгу большого формата, сдул пыль с кожаного переплёта и понёс к стоявшему напротив окна столу с толстыми ножками из тёмного бруса и такой же потемневшей столешницей.

      Я успела снять и повесить на торчащий из стены гвоздь свой пуховик и обошла горницу, ища глазами дверь, за которой пряталась бабушка. Сергей водрузил на стол фолиант и спросил:

      – Может, прибавить отопление?

      – Не… – помотала я головой. – Норм.

      – Ну, я пошёл.

      Вообще-то мне не хотелось, чтобы мужчина уходил, во всяком случае, пока не показалась Ефросинья. Необъяснимое поведение бабки меня напрягало. Увы, моим мнением никто не поинтересовался. Дверь за Сергеем захлопнулась, я осталась наедине с фолиантом.

      ***

      С текстом творилось что-то непонятное. При первом взгляде на страницу я увидела только графики, рисунки, схемы и каракули вместо пояснений. Однако стоило приглядеться, как сквозь эту нелепицу проступил вполне читабельный текст. Пробежав глазами по строчкам, я не совсем уловила его смысл, фразы были построены непривычно, словно древнюю сказку на современный русский язык переводила нейросеть. Я стала перечитывать более внимательно, ведя по словам пальцем, увлеклась и вздрогнула от неожиданности, услышав совсем рядом тихий голос:

      – Ничего, привыкнешь. Всё, что надо, потом поймёшь и запомнишь.

      Я подняла взгляд и увидела сидящую напротив меня женщину. Ни шагов я не слышала, ни шороха, ни дыхания. Секунду назад не было никого, и вдруг возникла, словно из воздуха, вполне заметная незнакомка. Довольно молодая и даже привлекательная, разве что одета как богомолица из старого фильма, и ещё… Она немного светилась и будто не имела плотности, во всяком случае, я могла рассмотреть сквозь неё и окно напротив, и полку на стене, с которой Сергей доставал фолиант.

      – Кто вы? – спросила я, икнув.

      – Не бойся. Ничего плохого тут с тобой не случится.

      – А где бабушка Ефросинья?

      – Я и есть твоя бабушка Ефросинья, – улыбнулась женщина. – А молодая, потому что такой вид после смерти приняла.

      – Какой такой? – ещё сильнее струхнула я.

      – На том свете мы выглядим так, словно опять в силах, здоровье, крепкой памяти и без юношеской дури в башке.

      – Получается, ты умерла? – не могла я поверить в происходящее. – А как же письмо?

      – Серому поручила отправить, как меня схоронят.

      – Жа-а-аль… – Мне, правда, было очень жаль, что я не застала