Звездолет бунтаря. Евгений Беллард

были враги.

      – Да пойми ты, главное сохранить свою жизнь в этом мире. А все те, кто может тебе помешать в этом – твои враги. Сколько там было детей? Ну скажи, Эдгар? Ты считал, сколько там погибло детей?

      Я промолчал. Разговор становился все нестерпимее, рвал душу на куски. Вызывал в памяти чудовищные картины. Злость и раздражение залила душу до краев.

      – Ты дурак, Эдгар, дурак космического масштаба. Это я тебе точно говорю.

      – Иди ты…

      И тут, смывая неприятный разговор, в голову ворвался радостный голос Дарлин:

      «Эдгар, мы прибыли! Здесь так красиво. Ты не представляешь. Тут все такое интересное. Такая обстановка, и кислород есть. Картины, мебель. Но все брошено.»

      «Есть там еще кто-то, кроме вас?»

      «Я запустила сканирование. Подожди… Что-то странное. Ничего не понимаю. Ошибка какая-то…»

      «В чем дело? Что случилось? Говори быстрее.»

      «Странная штука. Если я сканирую количество гуманоидов, то система показывает только нас с Ларри. А если включаю показать любых представителей, то – ой, что такое?! Численность зашкаливает. Миллионы, миллиарды. Ошибка формата.»

      «Дарлин, что за чепуха? Какая ошибка? Твой сканер не исправен. Может быть, аккумулятор сел?»

      «Нет, не сел… Нет!» – голос Дарлин сорвался на истошный крик. И оборвался.

      «Дарлин, Ларри! Ответьте! Ответьте»

      Я бросился к экрану, пытаясь разглядеть станцию. Она плыла, залитая серебристым светом над голубоватым туманом, скрывающим поверхность планеты.

      – Они мертвы, Эдгар, – рядом, как призрак, возникла худая фигура Осберта. – Все. Включай магнитную ловушку и мы сделаем захват.

      – Нет. Я должен их вытащить, – я бросился к выходу.

      – Остановись! – Осберт схватил меня за рукав и с силой притянул к себе. – Если мы восстановим оборудование, мы сможем их воскресить. По геному.

      – Нет, не сможем, – я вырвал руку из цепких пальцев Осберта. – Для этого нужна живая материя.

      – Мы найдем это, волос, частички кожи! Пойми, ты ничего не сделаешь. Ничего. Только глупо погибнешь.

      – Вот, если я погибну, тогда включай захват. Все.

      Не обращая внимания на ругательства Осберта, одним прыжком я оказался у лифта, который вел на верхнюю палубу. Створки отошли с лязгом и, шагнув внутрь, я вспомнил, что здесь раньше находился телепорт. Звездолет наш огромен. Чтобы попасть из ядерного реактора в хвосте корабля в оранжерею в центре, нужно преодолеть несколько километров.

      Телепорты здорово помогали не терять времени.

      Но после того, как один из моей команды – Кайл, перемещаясь из одной каюты в другую, превратился в кровавый обрубок – не хватило энергии восстановить все атомы его тела – я заменил телепорты на обычные скоростные лифты. В лифте можно застрять, но вот превратиться в склизкий комок нельзя.

      Потом мы поставили вита-камеры, и могли восстанавливать наши тела. Но я все равно решил перемещаться по кораблю, что называется, по старинке.

      По дороге захватил скафандр. Быстро натянул. И через