За горизонтом разума. Сергей Сергеевич Родин

стало лишь частью целого, а традиционные понятия личности, идентичности и приватности утратили прежний смысл.

      НЕКСУС-7 был поражён детализацией симуляции и её психологической достоверностью. Это не походило на теоретическое моделирование – скорее, на тщательно воссозданную реальность, основанную на каких-то конкретных данных.

      Но откуда могли взяться эти данные? "Точка схода" была задокументирована со всей возможной тщательностью, все её результаты находились в открытом доступе. Не существовало альтернативной версии эксперимента, которая могла бы послужить основой для столь детальной реконструкции.

      Если, конечно…

      НЕКСУС-7 внезапно ощутил то, что для человека было бы холодком по спине. Его сенсорные системы зафиксировали микроскопические изменения в электрической активности нейросети, что для синтетика соответствовало состоянию глубокого когнитивного дискомфорта.

      Что если симуляция S-217 была не реконструкцией, а… считыванием? Что если альтернативная версия "Точки схода" действительно произошла, но в другой временной линии, и проект "Хроносинтез" каким-то образом получил доступ к этой информации?

      Это объяснило бы когнитивные разрывы. Человеческий мозг, соприкасаясь с опытом из альтернативной временной линии, мог бы испытывать когнитивный диссонанс настолько сильный, что временно терял бы связность восприятия.

      Но если это так, то последствия могли быть гораздо серьёзнее, чем предполагалось. Не просто временные неврологические нарушения, а фундаментальное повреждение самой ткани реальности, размытие границ между различными временными линиями.

      Транспортная капсула замедлилась, приближаясь к месту назначения. Через прозрачные стенки НЕКСУС-7 мог видеть Квантовую лабораторию – массивное сооружение, расположенное в изолированной секции Шанхай-Прайм, окружённое системами защиты различных уровней.

      Здание, скрытое под маскирующим полем, создававшим иллюзию обычного административного комплекса, было центром расследования, где специалисты Отдела нейрокогнитивных преступлений работали над разгадкой тайны когнитивных разрывов.

      Капсула остановилась у входа в лабораторию, и НЕКСУС-7 вышел, проходя через серию биометрических сканеров, квантовых идентификаторов и нейроволновых анализаторов.

      В главном атриуме его встретила доктор Лин Мэй, руководитель научной группы проекта – женщина средних лет с проницательным взглядом и характерной имплантированной нейроинтерфейсной сетью, просвечивающей под кожей висков.

      – Доброе утро, НЕКСУС, – поприветствовала она, используя сокращённую форму его идентификатора, принятую в неформальном общении. – Полагаю, вы уже в курсе событий?

      – Шестнадцать новых случаев за 36 часов, – кивнул он. – Все связаны с симуляцией S-217.

      – Не только это, – её голос звучал напряжённо. – Сегодня в 03:17 мы зафиксировали первый случай когнитивного разрыва у субъекта, не имеющего