Квантовый Феникс. Код бессмертия. Aleksey Nik

адаптации клонов.

      – Что произошло, Людмила Александровна? – спросил Артём, когда они вошли в лифт, направляющийся в подземную часть комплекса, где располагались лаборатории с повышенным уровнем безопасности. – Савельев был очень немногословен.

      Людмила нахмурилась, её пальцы нервно постукивали по планшету, который она держала в руках.

      – Произошла… дивергенция.

      – Дивергенция? – переспросил Артём. – Вы имеете в виду расхождение личности?

      – Да, и весьма значительное. Ваш клон начал демонстрировать возрастающую автономию сознания. Воспоминания остаются общими, но интерпретация событий, эмоциональные реакции, даже базовые ценностные ориентации – всё начало меняться гораздо быстрее, чем предполагала наша модель.

      Лифт остановился, двери открылись, открывая коридор с матовыми стенами, освещёнными мягким голубоватым светом. Они направились к лаборатории B-7.

      – Насколько это опасно? – спросил Артём, ощущая растущее беспокойство.

      – В физическом смысле – никакой опасности нет, – ответила Людмила. – Но в психологическом… Мы сталкиваемся с формированием новой, независимой личности, которая обладает всей полнотой ваших воспоминаний, навыков и знаний, но при этом имеет собственную мотивацию и мировоззрение. Это… непредвиденный результат.

      Артём понимал, что за этими словами скрывается гораздо большая тревога, чем показывает Людмила.

      – Он сказал или сделал что-то конкретное, что вызвало беспокойство?

      Людмила остановилась перед дверью лаборатории и посмотрела прямо в глаза Артёму.

      – Он начал задавать вопросы. Слишком много вопросов. О философских аспектах сознания, о правовом статусе клонов, об этической составляющей проекта «Феникс». Но главное – он обнаружил способности, которых у вас нет.

      – Какие способности?

      – Ускоренная обработка информации. Интуитивное понимание сложных математических концепций. И… телекинетические проявления.

      Артём замер.

      – Телекинез? Вы серьёзно?

      – Абсолютно, – кивнула Людмила. – Небольшие объекты, миллиметровые смещения, но стабильно воспроизводимые. Профессор Савельев считает, что это может быть связано с непредвиденным взаимодействием между квантовой структурой перенесённого сознания и оптимизированной нейронной сетью клона.

      Она приложила свою идентификационную карту к сканеру. Дверь лаборатории открылась, пропуская их внутрь.

      Лаборатория B-7 представляла собой просторное круглое помещение, разделённое на несколько функциональных зон. В центре находилась круглая платформа с медицинским оборудованием и голографическими проекторами. Вокруг располагались рабочие станции учёных – мониторы с бегущими строками данных, трёхмерные модели мозговой активности, графики физиологических показателей.

      Профессор Савельев стоял у главной консоли, погружённый в изучение данных.