Квантовый Феникс. Код бессмертия. Aleksey Nik

ность сорок пять процентов, – сообщил мягкий женский голос домашнего искусственного интеллекта. – Доброе утро, Артём Сергеевич. Сегодня второе июня, среда. У вас запланирована встреча в Институте Трансчеловеческих Исследований в десять часов. Рекомендую выехать не позднее девяти тридцати.

      Артём задумчиво кивнул, не отрывая взгляда от городского пейзажа. Сорок семь лет, хотя биологический возраст его тела едва достигал тридцати пяти – результат последних достижений регенеративной медицины. Военная выправка выдавала в нём бывшего офицера даже спустя годы после увольнения из Космических сил обороны. Тёмные волосы с редкой сединой на висках, глубокие серые глаза и шрам на левой щеке – память о давнем сражении на лунной базе – придавали его лицу выражение человека, повидавшего больше, чем хотелось бы вспоминать.

      – Спасибо, Ева, – ответил он искусственному интеллекту. – Сделай мне, пожалуйста, кофе. И выведи на экран утреннюю сводку новостей.

      Прозрачная панель на стене ожила, заполняясь потоком информации. Заголовки новостей мелькали один за другим: «Марсианская колония отметила пятнадцатилетие», «Европейский союз и Евразийская конфедерация подписали договор о совместной эксплуатации лунных ресурсов», «Прорыв в квантовой телепортации: мгновенная передача данных становится реальностью».

      Но одна новость привлекла внимание Артёма больше остальных: «Институт Трансчеловеческих Исследований объявит о революционном открытии в области продления жизни».

      – Ева, увеличь эту статью, – скомандовал он.

      Заметка развернулась во весь экран, но содержала минимум конкретики: только намёк на «беспрецедентный прорыв» и упоминание о предстоящей пресс-конференции.

      Артём усмехнулся. Он знал больше, гораздо больше, чем могли предположить журналисты. Ведь именно ради этого «революционного открытия» он покинул военную службу пять лет назад и согласился возглавить службу безопасности Института. А в последние месяцы стал ещё и непосредственным участником эксперимента, о котором знали лишь единицы.

      Автоматический сервировочный столик бесшумно подъехал к Артёму, доставив чашку свежесваренного кофе. Аромат колумбийских зерен наполнил комнату. Этот маленький ритуал оставался неизменным в его жизни, несмотря на все технологические революции последних десятилетий.

      Первый глоток кофе вызвал в памяти воспоминания. Яркие, болезненно-реальные образы прошлого, которые накатывали всё чаще в последние недели. Артём закрыл глаза, позволяя себе погрузиться в них.

      …Лунная база «Селена-7», двенадцать лет назад. Тревога, вой сирен, бешеная пульсация аварийных огней. Его отряд спецназа Космических сил прибыл по экстренному вызову. Группа террористов захватила исследовательский модуль с персоналом и угрожала разгерметизацией всей базы, если их требования не будут выполнены.

      – Командир, там тридцать два гражданских. Учёные, инженеры, медики, – докладывал лейтенант Ковальский, сверяясь с голографической схемой базы. – Террористы требуют отключения глобальной системы нейронного мониторинга.

      – Почему именно эта система? – Артём уже тогда начал догадываться, но хотел услышать подтверждение.

      – Это радикальное крыло «Человечности». Они считают, что система нарушает фундаментальные права на неприкосновенность сознания.

      Нейронный мониторинг – одно из самых противоречивых достижений науки того времени. Технология, позволяющая считывать и анализировать нейронную активность человека в глобальном масштабе. Официально – для предотвращения преступлений и раннего выявления психических расстройств. Неофициально – инструмент беспрецедентного контроля над обществом.

      – Принято. Готовимся к штурму, – скомандовал тогда Артём. – План «Альфа».

      Следующие тридцать минут превратились в вечность. Бесшумное проникновение через технические шлюзы, нейтрализация часовых, координация действий по нейроинтерфейсу. Всё шло по плану, пока один из террористов не обнаружил их присутствие.

      Выстрелы из импульсных винтовок, крики, паника среди заложников. Артём помнил, как ворвался в главный зал лаборатории, как увидел лидера террористов – высокого мужчину с безумным взглядом – который держал палец на детонаторе.

      – Вы не понимаете! – кричал тот. – Они превращают нас в цифровые копии! Они хотят заменить души алгоритмами!

      Артём выстрелил первым, но террорист успел активировать частичную разгерметизацию. Несколько секций мгновенно лишились воздуха. Погибли трое заложников и двое из отряда Артёма. Осколок обшивки рассёк ему щёку, оставив шрам, который не смогли полностью убрать даже современные медицинские технологии.

      Но что преследовало его в кошмарах все эти годы – безумный взгляд террориста и его последние слова: «Они превращают нас в цифровые копии».

      Теперь, двенадцать лет спустя, Артём понимал, насколько пророческими оказались эти слова…

      Воспоминания прервал звук входящего вызова. На стене появилось изображение профессора Алексея Дмитриевича Савельева – научного руководителя Института