Золото Колчака. Якутский след. Ирина Селина

и пометки, а в углу виднелась надпись, сделанная дядиным почерком: «Золото… Север… Тайник…»

      В голове у Веры словно что-то щелкнуло. Внезапное озарение совпало с гулким звоном упавшей на пол пустой винной бутылки. Вере вспомнились городские легенды о золоте Колчака, странные увлечения дяди… И ей показалось, что старые бумаги – не просто макулатура, а ключ к тайне сокровищ. Возможно, чудаковатый дядя и в самом деле что-то нашёл…

      Вера попыталась расшифровать карты. Сначала напряглась, пытаясь разглядеть логику в символах. Но потом, когда вино в крови окончательно взяло верх, а на карте вместо символов заплясали белые медведи, её попытки закончились.

      Глава 3. Визит участкового по делу о золоте

      Павел Филиппов, участковый уполномоченный Сайсарского района, откинулся на предательски скрипучем стуле, изучая сеть трещин на потолке своего скромного кабинета. Информация о внезапно свалившемся на Веру Костину наследстве не давала ему покоя. «Племянница… старый дом… архивы… карта… золото…» – благостно звенело в его голове, складываясь в непоколебимо логичную цепочку, ведущую прямиком к заветной башне в Москва-Сити.

      Конечно, Павел понимал, что просто так явиться к незнакомой женщине и спросить: «Где тут у вас карта с золотом?» – было бы слишком прямолинейно. Требовался ход конем, официальный предлог, маневр, достойный если не Суворова, то хотя бы его, районного гения. И тут его осенило.

      «Сохранность имущества!» – торжественно провозгласил он вслух тишине кабинета, отчего за оконным стеклом оскорбленно встрепенулась стайка воробьев. Именно! В обязанности участкового входит и обеспечение безопасности граждан, особенно если они могут привлечь внимание нежелательных элементов. А что может быть привлекательнее старинного клада? Логика была безупречна.

      Быстро набросив полицейскую куртку, Павел поправил на поясе кобуру – неотъемлемый элемент формы, придающий неоспоримую солидность даже в Сайсарах, где главным врагом порядка обычно выступали невоспитанные собаки, – и вышел из отделения. Адрес Веры Костиной он без труда нашел в базе данных, поэтому дорога заняла не больше двадцати минут. По пути Павел успел составить полное и окончательное представление о карте: это непременно должен был быть пожелтевший пергамент с таинственными символами, возможно рунами, и аутентичными пятнами от пролитого лично адмиралом чая или французского коньяка. Хотя вариант схемы, нарисованной углем на бересте, тоже не исключался – для пущей загадочности. Фантазия участкового работала эффективнее всей сайсарской полиции вместе взятой. Дом Веры Костиной оказался старым двухэтажным бараком на самой окраине, вокруг которого простирались хаотичные кучи серого снега; по ним петляла узкая тропинка, представляя собой фирменную якутскую геометрическую сложность.

      Павел, со всей решимостью человека, идущего на правое дело, постучал