Взгляни на птиц небесных. Галина Чередий

встали дыбом.

      Наружу шагнула стройная женщина, одетая в свободные джинсы и широкую клетчатую мужскую рубашку, и Мусса встретился с поразительными темно-синими глазами, которые ему, видимо, теперь никак не забыть.

      Элоди, узнав его, тихонько охнула и отшатнулась. Ее взгляд заметался, словно она искала, где бы спрятаться. На щеках вспыхнули красные пятна, признак крайнего смущения, а губы разомкнулись, выдавая сбившееся дыхание.

      – Т-т-ты? Что ты тут делаешь? – запинаясь, спросила она, не глядя в его глаза.

      – За молоком вот приехал, – тупо ответил Мусса, пожирая ее голодным взглядом.

      Все его тело напряглось, впитывая ее образ. От вида знакомой гладкой кожи, в солнечном свете напоминавшей золотисто-коричневатую сладостную карамель, у него уже знакомо заныли сжатые челюсти и тягуче заболело в паху.

      – Ма-а-ам, ты знаешь этого дядю? – маленькая девочка переводила взгляд с Элоди на Муссу, заставляя его тоже вспыхнуть от смущения за его очевидное возбуждение.

      – Валюш, возьми у дяди… Муссы сумочку с баллонами и отнеси тете Лиле, – тихо попросила Элоди.

      Девочка схватилась за сумку, и Мусса, очнувшись от своего наваждения, разжал руку.

      – Ты следил за мной? – накинулась на него Элоди, как только девочка ушла.

      – Что? Нет!!! Меня Люда прислала за молоком и яйцами, – Мусса вдруг понял, что почему-то защищается.

      – Люда? Ах да. Я сейчас соберу все, – и женщина резко развернулась уйти.

      Но Мусса метнулся вперед и схватил ее за руку.

      – Постой! Я, конечно, случайно тебя нашел, но раз уж так вышло, хотел бы знать, почему ты ушла и не оставила контактов, – от прикосновения к ее коже в нем опять спиралью стало скручиваться неумолимо жесткое желание.

      – Может, потому, что не хотела, чтобы ты меня нашел? – Элоди попыталась высвободиться и выглядела почти напуганной.

      – Почему? Разве я чем-то тебя обидел, или то, что между нами было, не понравилось тебе? – Мусса не уступал и попытался притянуть Элоди ближе, чтобы опять ощутить ее экзотический запах.

      – Мне все понравилось. Но это было… – она отстранилась еще дальше и сильнее покраснела. – Я бы не хотела говорить об этом больше никогда.

      – Вот как? Говорить не хочешь… А повторить желания нет? – Мусса ощущал волну злости, что медленно поднималась внутри.

      – Не-е-ет! Отпусти меня!

      – Я что, был так плох, сладенькая? – сузил глаза Мусса, и не думая отпускать ее руку.

      – Да причем тут это! И не называй меня так! – она оглянулась вокруг, словно боялась, что их услышат.

      – Ты замужем? – Мусса и сам не мог понять, почему от этой мысли сердце скатилось ему в желудок.

      – Что? Нет, конечно! Неужели ты думаешь, что я стала бы… – и Элоди запнулась, опять оглядываясь.

      – Ну давай, скажи это, – прошипел Мусса, снова притягивая Элоди к себе. – Стала бы трахаться со мной?

      – Замолчи! – шепотом взмолилась Элоди. – Не говори об этом здесь!

      – Не говорить