Кем я был и кем я стал. Элина Насибова

обратно. А ты, как мы уже поняли, хочешь избавиться от нас. Так что, думаю, у нас у всех общая цель.

      – Погодите-ка, – замешкался я. – Вы же сами сказали, что вам там скучно.

      – Мы не говорили так, – вступил Буч. – Мы лишь сказали, что там всегда одно и то же.

      – Это синоним слова «скучно».

      – Разве, Оскар? – Харви посмотрел на меня. – Ты тридцать восемь лет своей жизни живешь одинаковую жизнь. Тебе скучно? Нет, тебе спокойно. Так же и нам. А еще следует учитывать, что там нас ждут наши люди. А некоторые из нас вообще все еще занимаются любимым делом даже после смерти.

      – Например?

      – Я – серийный маньяк-убийца. – Фабиан поднял вверх руку.

      – Что? – удивился я.

      – Ага. Ты выдернул меня прямо в момент того, как я снимал с жертвы скальп.

      – Чего, прости?! – Даже я, будучи патологоанатомом, ужаснулся от такой новости.

      – Ага. У Такелота там весь Древний Египет на ушах, – Харви кивнул в сторону фараона. – У Эндрю на носу джазовый концерт, Буч был на ринге, а у меня стрелка с испанцами.

      – Меня ты вообще во время свидания выдернул, – вступил Курд.

      – Если вам интересно, то я просто пил чай, – по-детски наивно ответил Джон.

      Персик что-то фыркнул, чем привлек всеобщее внимание, но мы его не поняли.

      – То есть, – я встал с кровати, – вы хотите сказать, что вы все мои прошлые жизни, которые чисто случайно оказались здесь и теперь хотите вернуться обратно к себе в измерения?

      – Ага.

      – Отлично, – воскликнул я. – Я все еще уверен, что это галлюцинация, но то, что вы не представляете для меня сейчас угрозы, меня радует. Раз вы хотите избавиться от меня, а я от вас, то мы в одной лодке.

      – Да, нам лишь нужно понять, как это все провернуть – Эндрю встал с кровати.

      – Может, ответ скрыт в том дне, когда нас сбили, – предположил Фабиан.

      – Пока что это единственное, что приходит на ум, – согласился с ним Харви.

      – Тогда давайте найдем ту самую черную машину, – сказал Эндрю.

      – Какую? – удивился я.

      – Черную, – повторил Эндрю.

      – Погоди, ты помнишь машину, которая сбила меня? – не понимал я.

      – Ну да, – ответил Курд. – Мы все тут знаем про нее. А ты нет?

      – Нет, – внутри меня появилось тепло. – Я не помню момента, когда меня сбили. Лишь то, что я вышел из автобуса, а дальше – тьма.

      – Тебя сбила черная колесница. – Такелот поправил посохом свою корону,. – А рядом с тобой стояла пожилая жрица.

      – Жрица?

      – Старая бабка, – пояснил мне Курд. – У Такелота странный говор. Кстати, а откуда мы знаем древнеегипетский?

      – Думаю, после смерти не существует языкового барьера, – предположил Фабиан. – Может, тут как с погодой, каждый слышит то, что понимает.

      – Звучит логично.

      – Стоп, – вмешался я. – Вы все знаете машину, которая меня сбила, и помните какую-то старую женщину, которая