Сценарии. Том 5. Владимир Анатольевич Дадонкин

остолбенел глядя на Машу широко открытыми глазами.

      ЖАН-ЖАК – Вы откуда это все знаете?

      МАША – (усмехаясь) Меня наш конюх дядя Вася научил.

      Жан-Жан недоверчиво смотрит на Машу. Маша улыбается.

      МАША – Ты думал я только «ёксель-моксель» знаю? Я еще и «трундель-мундель» знаю. А вообще-то дорогой барон, я студентка МГИМО и учусь на факультет лингвистики и межкультурной коммуникации и кроме французского знаю еще два языка и один русский матерный, ты называешь его «ексель – моксель». Впрочем, это второй язык моей любимой страны и его знают все, а некоторая часть разговаривает только на нем. Ведь издревле мат использовался предками как оберег от нечисти. Великие русские писатели и поэты в своих произведениях не чурались использовать эту форму донесения до читателя эмоциональной подачи сути произведения. Вот так-то барон.

      Маша выдохнула. Жан-Жак восхищенно смотрит на Машу.

      МАША – Блин. Вот это я выдала речуху, как наш профессор по лингвистике, аж сама прибалдела. Охренеть!

      Жан-Жак ошарашено смотрит на Машу.

      ЖАН-ЖАК- Из последней фразы я понял только слова профессор лингвистики. И причем тут блин?

      СЦЕНА НАТ. ПАРК. (КАДРЫ, ИДУЩИЕ ДРУГ ЗА ДРУГОМ – НАПЛЫВ)

      Жан-Жак и Маша в музее, о чем-то спорят, идут по улице взявшись за руки и громко хохочут, едут на велосипедах, целуются.

      СЦЕНА НАТ. АЭРОПОРТ.

      Возле окна зала Аэропорта стоит Жан-Жак. Он провожает взглядом самолет уносящий Машу в Россию. Две слёзы скатились по его лицу.

      СЦЕНА. НАТ. ПАРК. (ФЛЭШБЭК)

      Жан-Жак целуется с Машей в парке.

      СЦЕНА НАТ. УЛИЦА ВОЗЛЕ МГИМО.

      Маша и Оля, весело переговариваясь, выходят их института. К ним подходит Эдик. В руках он крутит брелок от дорогого автомобиля.

      ЭДИК – Привет девчонки! Давайте подвезу.

      Маша молча проходит мимо Эдика.

      ЭДИК – Оля тормозни, кое-что спрошу.

      Маша уходит, а Оля подходит к Эдику.

      ОЛЯ – Ну?

      ЭДИК – Это что с ней? Последнее время бортует меня, даже не здоровается, что за дела?

      ОЛЯ – Откуда знаю.

      Оля вопросительно смотрит на Эдика. Эдик вздыхает, достает портмоне и вынимает из него сто долларов.

      ЭДИК – Эта нерусская бумажка оживит твою память?

      Оля усмехается.

      ОЛЯ – Мою память в коме и ее оживят только две нерусских бумажки, а лучше три.

      ЭДИК – Жирно будет. Держи две и колись.

      Оля берет доллары и глядя на Эдика прячет их в бюстгальтер облизывая губы языком.

      ЭДИК – Ладно, хватит мне Дженну Хейс изображать колись уже.

      Оля вздыхает.

      ОЛЯ – Тогда слушай. Как ты знаешь, Машка ездила в Словению, Там она познакомилась с каким-то французским бароном. Меж ними вспыхнула лютая лямур и всякие сюси-пуси. Каждый вечер они мониторят друг друга по системе Zoom, проливая горькие слезы разлуки. Кстати она мне говорила, что этот французик скоро приедет в Москву.

      Эдик задумывается.

      ОЛЯ – Эдик, а ты не хочешь покормить меня в ресторане,