Младенец Фрей. Кир Булычев

и уселась, закинув ногу на ногу. Девица была очаровательна, но банальна, а раскрашенное кукольное личико портила слишком упрощенно понятой модной прической – поникшим рыжим коком, схожим с горбом голодного верблюда. Зато ее ноги были совершенными архитектурными сооружениями, двумя перевернутыми Эйфелевыми башнями в черных чулках. «Как жаль, – подумала Лидочка, – что я не принадлежу к мужскому племени и могу оценивать нижние конечности гостьи лишь как энтомолог». Тем не менее свои ноги, вполне стройные и прямые, она упрятала под стул. Девица заметила это движение и победоносно приподняла юбку, чтобы ни один миллиметр бедер не скрылся от всеобщего лицезрения.

      – Женька, – взмолился Сергей. – Не соблазняй нашего Фрея. Ему же горько.

      – Пусть заплатит по-человечески и имеет меня хоть всю ночь, – ответила Женька, а Сергей сообщил Лидочке:

      – Этот выдающийся образец белой женщины не столь глуп, как может показаться. Трудно поверить, Лида, но Женя окончила Плехановский институт.

      – Плешку, – поправила Сергея девица. – Академию.

      – И теперь заведует отделом снабжения в одном русско-китайском совместном предприятии.

      – Я только что из Шанхая, – поведала Женька Лидочке. – Там сервис обалденный.

      Голос у нее был низкий и звучал простонародно. Она извлекла из большой мягкой сумки пачку «Галуаз» и кинула на журнальный столик под нос Сергею. Сергей не обиделся.

      – Спасибо, – сказал он, – за ребенком пришла?

      – Я его на недельку возьму. Мать из Саратова приехала и базлает: где дитя? Надо демонстрировать материнскую любовь.

      – Я не отдам, – возразил Фрей. Он стоял в дверях. – Она его консервами кормит. У ребенка диатез.

      – А сам куда детское питание дел? Голландские бутылочки куда дел?

      – Как ты могла заподозрить, дешевка! – Фрей был возмущен. Даже лоб вспотел.

      – Принеси ребенка, – велел Сергей.

      Фрей ушел. Лида ожидала, что он вернется, но вместо него появилась, застегивая блузку, еще одна девица, запущенная как привокзальный сквер. Ее прическа была заимствована у нестриженого пуделя, зато ноги начинались от ушей.

      – Слушайте, лабухи, – проскрипела новая девица, – курить у кого найдется?

      Женька дала ей закурить, пришел Фрей. Он бережно нес на руках младенца. Младенец был в розовом стеганом пакете, в белом чепчике. Чистый, невинный, прекрасный, он тихо дышал, надув нежные губки.

      – Нет у меня молока, – сердито ответила Женька на невысказанный вопрос Фрея. – Откуда ему взяться?

      – Давай я покормлю, – сказала вторая девица, которую звали Ларисой. И Фрей передал ей младенца. Тот проснулся и стал сосать грудь. Обе девицы курили, что вредно для детей. Лидочка знаком показала Сергею, чтобы он велел им бросить сигареты. А тот лишь улыбнулся. Тогда Лидочка сказала, что ей пора идти.

      Перед уходом Лидочка прошла коридором в туалет. Дверь во вторую комнату была приоткрыта. Она заглянула в щель. Комната была невелика и пуста, если не считать аккуратно застеленной сиротским одеялом девичьей кровати,