Экзистенциальные проблемы бренности бытия от гуру прокрастинации. Юмористический рассказ. Олег Харит

это непрекращающийся выбор между страхом и отчаянием».

      В это же время, в ванной комнате, где холодный свет лампы отражался от плитки, оживал образ Камю. Его голос, спокойный и в то же время полон тихого протеста, говорил об абсурдности бытия и необходимости обрести смысл в самом хаосе повседневности. Я представлял, как они спорят между собой: один, с его трагической тревогой и мучительной искренностью, а другой – с улыбкой и иронией, бросая вызов традиционным догмам. В этих воображаемых диалогах мое сознание находило утешение, хотя и понимало, что это всего лишь игра теней, рождённая моим стремлением к глубокому смыслу в мелочах.

      Эти моменты философского сумбура на кухне и в ванной превращались для меня в своего рода ритуал – способ увидеть красоту в самом обыденном и найти вдохновение в каждом моменте, даже если он казался бессмысленным. Именно здесь, в тиши моего дома, я учился видеть, как абсурдность мира может быть встречена не гневом, а тихим принятием и иронией, способной смягчить удары судьбы.

      Глава V. Прокрастинация как вызов абсурду

      Когда весь мир казался впадающим в хаос, я обретал убежище в искусстве откладывания. Для большинства это была простая лень, для меня же – осознанный выбор, способ проткнуть саму суть абсурда бытия. Каждое отложенное дело, каждая незавершённая мысль становились маленьким манифестом против принуждённости и банальности повседневности. Я начал воспринимать прокрастинацию не как слабость, а как акт бунта против навязанного обществом стремления к постоянной продуктивности.

      Сидя за столом, окружённый кипами неоткрытых писем, черновиками незаконченных эссе и списками дел, я размышлял: может ли откладывание на потом стать настоящим искусством? Может ли бездействие быть таким же значимым, как действие? Ответ, казалось, был в каждом мгновении затишья между задачами, в том тихом бунте, когда я сознательно выбирал оставаться в зоне комфорта, откладывая на неопределённое время внешний мир и его требования.

      Ведь в этом кажущемся бездействии скрывалась своя поэзия. Каждое промедление, каждая пауза превращались в способ утверждения того, что я не должен подчиняться жёстким законам времени. Я видел в этом отражение великой иронии жизни: даже в самом, казалось бы, бессмысленном бездействии можно найти глубокий смысл, если лишь научиться слушать голос своего внутреннего бунтаря. Таким образом, моя прокрастинация стала не просто способом избегания дел, а настоящим вызовом абсурду, где каждое отложенное решение было тихим протестом против механистической логики мира.

      Глава VI. Ничего не делать – значит быть?

      Благодаря этому осознанию я начал понимать, что каждое мгновение бездействия – это не пустота, а пространство для размышлений и поиска. Быть может, в кажущемся ничтожестве и скрывается настоящий смысл бытия? Мой образ жизни, построенный на бесконечном откладывании, стал своеобразной метафорой: отказ