Любовь или долг. История любви, рассказанная с высоты прожитых лет. Михаил Громов

время произойдет, один Бог знает.

      Мама, закурив, сказала, – Герман прав, давай спокойно ужинать сынок, завтра на работу. Да и ещё, когда не ночуешь дома, пожалуйста, предупреждай. Если тебе восемнадцать, то это не причина заставлять нас волноваться. – Уже нормальным голосом сказала она.

      – Хорошо, – согласился я, они всё равно на моей стороне, с облегчением, подумал я.

      – Валера, – в конце ужина сказал Герман, – Знаешь, что, приводи свою Марину на мамин день рождения, – она одобрительно кивнула и вышла на кухню.

      – Дядя, Герман, по сколько собираем на день рождения? Как всегда, радостно спросил я.

      – А у тебя есть столько денег? – с недоверием спросил он, я с гордостью протянул ему двадцать пять рублей. Второй год мы вскладчину дарим маме подарок. Он молодец, достает что-то страшно дефицитное и дорогое, мама от восторга хлопает в ладоши, как маленькая девочка. Хорошо, что такие эмоции, можно подарить за деньги.

      – Валера, а когда у Марины день рождения? – спросил он.

      – Двадцать восьмого сентября, – ответил я.

      – А сколько ей стукнет, с любопытством спросил он.

      – Девятнадцать, она на пять месяцев старше меня представляешь, а выглядит на шестнадцать. – Ответил я, не поняв, куда он клонит.

      – А ты знаешь, где она будет его справлять?

      – С родными, наверное, ещё не знаю. – Пожав плечами, ответил я.

      – Узнаешь, скажешь, хорошо? Попросил он.

      – Ладно, а тебе зачем? Спросил я с удивлением.

      – Надо. – Отрезал он

      Опять Гера что-то хорошее задумал, точно знаю, он классный мужик.

      Сегодня первое сентября на улице чувствовалась праздничная суета, суббота. Мы с Мариной гуляли по, аллеям Летнего сада, говорить не хотелось, прозрачный воздух, приглушенные голоса, листья начали свой осенний танец на ветру, даже туристы не так суетятся, хотелось тишины и покоя.

      – Да, Марина, ты приглашена на мамин день рождения. Вспомнив, зачем-то шёпотом, сказал я.

      Она подняла свои синие озера, там читался восторг, она воскликнула, – Со мной захотели познакомиться, значит, ты им про меня рассказал.

      – А что? – спросила она.

      – Почти всё, – не подумав, брякнул я, и сразу почувствовал, неправоту.

      – Зачем, милый? – она расплакалась, и привела меня в крайнюю степень растерянности.

      Обнимание и поцелуи не помогали её успокоить. – Зачем с этого начинать, сначала, надо было познакомиться, кто тебя за язык тянул? – В сердцах, восклицала она.

      – Мариш, у меня от мамы и дяди Германа практически нет секретов. – Оправдывался я.

      – Ты серьезно? – спросила она и мгновенно успокоилась, – Вот классно, а я родителям постоянно вру. Ты теперь, знаешь почему?

      – Догадываюсь, – с грустью ответил я. Странно, она снова весела и очаровательна, и почему-то поцеловала руку, крайне смутив меня, и через мгновение воскликнула, – Хочу на пароходик.

      Через пятнадцать минут, речной трамвайчик взял курс