Бенефис Сохатого. Алексей Полилов

на рога, фиксируя голову, и вогнал лезвие ниже прижатого уха, в пару движений вскрыв ему горло. Дёрнувшись от прикосновения руки охотника зверь выдал фонтан алой крови и, выгнув шею, закрыл лиловые глаза.

      – Всё, всё, – бабка похлопала быка по могучему боку, словно успокаивая его, и выдернула из раны сломавшееся древко стрелы, – всё, не больно совсем. Молодец уол, лёгкая рука у тебя. Давай, благодари Байанайза добычу…

      Тимур мотнул головой, словно удивляясь ярким картинкам далёкого детства, которые в последнее время память всё чаще выдавала «на гора». К чему бы всё это?

      Он неспешно шагал тропой по своему обходу. Не торопился. Некуда было спешить. Скоро, совсем скоро придёт зима. Облетевшая листва уже не лежала под ногами мягким, влажным и пряным ковром, а была чуть скована морозцем и покрыта пока ещё совсем тонким слоем первого снега, постепенно сходившего на нет от нерастраченного тепла земли. Зазимки.

      Шорох и скрип от шагов далеко разносились по лесу, предупреждая его обитателей о присутствии человека. Поэтому он шёл медленно, стараясь производить поменьше шума – лес любит тишину. Задержался около стоящей у самой тропы осины, растерянно застывшей с голыми ветвями, с которых морозные поцелуи снега успели сойти холодными каплями, оставив на стволе слёзные тёмные потёки.

      – Здравствуй, – приветствие произнёс негромко, как старой знакомой.

      Чуть тронул рукой ствол, словно приобнял талию, и сняв шапку приложил горячий лоб к пепельно-серой коре дерева. Стоял так недолго, пару минут. Но за это время отпустило напряжение последних недель и ушла боль в висках, надоедавшая второй день. Благодарно тронул осину ладонью:

      – Спасибо тебе.

      И по тропе зашагал уже веселее. Но это если посмотреть со стороны. А мысли в голове крутились так себе, ничего весёлого.

* * *

      Последнее время ему активно не нравилась непонятная суета вокруг него. Началось всё с той самой ночи, когда его обстреляли, это было понятно. Потом он вызвал оперов на место браконьерства, тут всё сделал правильно. А вот дальше пошло наперекосяк. По возвращении с открытия, уже в понедельник утром, дома поджидал неприятный сюрприз. Его он вычислил ещё при подъезде, едва навстречу в переулке попалась неприметная Приора, пассажиры которой с интересом разглядывали его Ниву, стараясь не делать этого явно. «Ну, начинается» – он прекрасно чувствовал такие взгляды, а вкупе с неброским транспортом, на котором любят перемещаться оперативный состав органов правопорядка, вывод следовал однозначно не суливший ничего позитивного. Дома успел всего лишь открыть дверь и кинуть рюкзак на лавку, как у калитки зашуршали гравием колёса и послышалось хлопанье дверей.

      – Тимур Фёдорович Аникин? – через забор его уже рассматривал молодой парень, среднего роста в джинсах и ветровке. Папочка в руках, всё честь по чести.

      – Ну?

      – Оперуполномоченный Гурьянов, – в руках парня распахнулось краснокожее удостоверение, – проверяем условия хранения оружия. У вас ведь имеются охотничьи стволы?

      – Я вас не знаю. Где участковый