И всё встало на место…. Игорь Андреевич Александров

было нечто похожее на вину. Но в другой обёртке. Внутренний зуд. Непонятный осадок. То ли за то, кем стал. То ли за то, кем не стал. Кто-то глушил это гонками. Кто-то – травой. Кто-то – женщинами. Кто-то – драками. У каждого – свой способ.

      И чем ярче становилась жизнь снаружи – тем тише становилось внутри.

      Но вслух никто не говорил.

      Потому что если сказать, придётся выбирать. А они ещё хотели идти дальше. Брать больше.

      И тогда появились мешки.

      Это не было планом. Не было решением. Просто цепочка: один сказал, второй вспомнил, третий предложил. Где-то услышали, что барыга уехал. У него дома – всегда было «что-то». Раньше туда даже не думали заглядывать. Но сейчас – другой статус, другие возможности. Порог страха был давно пройден.

      Дом встретил сыростью. Дверь поддалась легко. Внутри – беспорядок. Ничего особенного. Всё, как в обычной квартире: грязная посуда, запах немытого пола, какие-то кроссовки у стены. Будто хозяин вот-вот вернётся. Но не вернулся.

      И тогда нашли мешки.

      Сначала – просто интерес. Потом – удивление. Потом – осознание.

      Там было много. Больше, чем кто-либо из них держал в руках. Запах был такой, что прилипал к коже. Они открывали, смотрели, молчали. Смеялись. Притихали. Никто не знал, как себя вести, когда перед тобой не пачка, а мешок.

      Они забрали всё.

      Потом был вопрос: куда? Себе – нельзя. Раздать – глупо. Выкинуть – не вариант. Дача. Кто-то вспомнил. Сняли за день. Погреб. Запах там перебивал всё, но другого места не было. Это стало их «запасником». Их тихим уголком в чужом мире.

      Торговать? Нет. Не их путь. Не тот уровень. За такое – списывают. Это было ниже. А они уже были выше.

      И район это чувствовал.

      Лето изменилось. В воздухе – расслабленность. Смех стал громче, разговоры – длиннее, сигареты – вкуснее. Конфликты уходили в фон. Все понимали, в чём дело. Но никто не говорил. Не вслух.

      Это была новая система.

      И в ней они были не просто участниками. Они были центром.

      Коммерсанты знали: если хочешь работать – плати. Не в лоб, не нагло – по правилам. Тихо. Через кого надо. Через тех, кто знает. Не платишь – не работаешь. Всё просто.

      Сотрудники знали: даже если ты просто в штате – ты всё равно внутри. Иногда тебя попросят. Иногда – просто ожидают, что ты знаешь, как себя вести.