Пробуждение. А. Вора

продолжал смотреть на него как на что-то неприятное.

      «Неужели от меня плохо пахнет? – подумал Аранель и тут же вспомнил, что его одежду покрывали фекалии. – Как он вообще находится рядом?»

      Но мэлини, казалось, не обращал на это внимания, и Аранель был ему за это весьма признателен.

      – Первый принцип, – повторил Аранель, заставив себя улыбнуться. – Живя в Мэлине, ты, полагаю, знаком с ним лучше, чем я. – Никакого ответа. – Разве здесь не преподают фундаментальную теорию хитронов? – По-прежнему ответа не последовало. – Но как ты научился управлять ченнелингом без базовой теории?

      – Сражаясь. – Мэлини снова ударил его коленом. – Попробуй это сделать в следующий раз, когда на тебя нападут, вместо того чтобы болтать о теории.

      Минуты тянулись за минутами, пока они пробирались через лес, а незнакомец, похоже, не был настроен продолжать разговор.

      – Могу я узнать твое имя? – спросил Аранель, желая нарушить это неловкое молчание. И добавил, не обращая внимания на пристальный взгляд юноши: – Меня зовут Аранель, и я родом из Кирноса.

      Мэлини ничего не ответил, и Аранель попытался снова:

      – Что привело тебя в этот лес? Он довольно… неплодороден, да?

      Лицо юноши исказилось.

      – Я ищу вождя своего клана. Ты видел кого-нибудь в таком же жилете, как у меня?

      – Извини, не видел.

      Аранель только теперь обратил внимание на кожаный жилет незнакомца. На нем были две линии облупившейся синей краски, явно повторявшие узор на щеках.

      – Что это за клан? – спросил Аранель.

      – Канджаллен. Последний независимый клан в этом царстве.

      Канджаллен. Ну конечно, Аранель встречал это название в древних писаниях. Оно означало «вечные слезы». Мрачный символ, хоть и объясняющий столь неприглядную раскраску лица.

      – Было бы неплохо узнать и твое имя, – сказал Аранель, и юноша бросил на него убийственный взгляд. Аранель ответил ему улыбкой, настолько приятной, насколько ему это удалось.

      – Мейзан, – наконец произнес мэлини.

      «„Несчастная судьба“, – перевел Аранель. – Но, полагаю, подходящая. Мейзан из Канджаллена. Какое мрачное имя».

      – Итак, Мейзан, – проговорил Аранель, привыкая к тому, как звучит имя мэлини, – если ты действительно не хотел меня спасать, почему ты не дал обезьяне причинить мне вред? Ты мог бы позволить ей…

      – Растерзать тебя? – Мейзан толкнул Аранеля, заставляя того идти быстрее. – Тогда от тебя было бы мало толку. – Его темные глаза сузились. – Ты не знаешь, на что способен яд капизеров. Ты новобранец?

      – Я… я здесь не так давно.

      Аранель даже не знал, что эти обезьяны, эти капизеры, ядовиты. Просто чудо, что он остался невредим. И еще бо́льшим чудом будет, если он переживет гнев Мейзана, когда они выберутся из леса и выяснится, что Аранель не имеет ни малейшего представления о том, где находится убежище балансиров.

      Потому что, даже если Мейзан выглядел нормально, его душа