Варварино счастье. Том I. Евгения Морозова

ветви генеалогического дерева, что Куликовы уже и не считали себя родственниками, а просто однофамильцами, не сохранили они историю своего рода Куликовых, а название живет и сейчас, в двадцать первом веке. Та же история и с другими микрорайонами. В Бедарёвке жили Бедаревы. В Отножке – Отножкины.

      А Ульяна поселилась в доме, который стоял ровно напротив дома ее сестры Кати. Рядом, через два дома, протекал ручей, который назывался Мартыновым ручьем. Оказывается, там жил хозяин по имени Мартын, про которого в деревне пели юмористическую частушку, как Мартын повесил кое-что на тын (тын – это забор из ивовых веток), девки думали – малина, оборвали половину..

      Сибиряки – народ острый на словцо. Быстро частушку сочинят!

      Да, сибиряки остроумный народ! Названия сел придумывали люди явно не лишенные чувства юмора. То тебе Косиха, а то Лосиха, Краснощеково, Повалиха… И вот частушку по этому поводу сами же сочинили:

      Повалиха не деревня, и Косиха – не село,

      Повалиху повалило, а Косиху повело… Эх!

      Домик был небольшой, как и у всех в деревне. Состоял из разгороженных двух половин. Там, где был вход в дом, эта часть считалась избой, то есть как бы кухней, потому что там стояла всегда русская печь, большой стол, лежанка у печи и, конечно же, полати… Полати – это классное место для детей! С печки на полати! Сибирская поговорка!

      А вторая половина – это собственно спальня. Так называемая «горница».

      Там могло стоять и две, и три железных кровати. Кто не умещался на полатях и на русской печке, могли спать на полу в горнице. Кругом было тепло, деревянные дома хорошо сохраняют тепло от русской печи.

      Единственное, чем этот дом отличался от всех других – это роспись на потолке. Стены побелены известью, а потолок только мыли. Ему известь не нужна была. Сам цвет потолка был нежно салатовый. Роспись – дивные цветы, огурцами, такого турецкого характера… Нарисовал этот потолок бывшему хозяину заезжий художник за мешок картошки. Во всей деревне такого дивного потолка не было ни у кого, поэтому многие приходили полюбоваться росписью. Этот же художник и церковь расписывал в Лосихе. Рисовал лики святых.

      Катя помогала, чем могла. Поделилась всем, что было необходимо в хозяйстве и что невозможно было привезти из Червово.

      Ульяна обратила внимание, что Катя как-то мнется, видно, что-то хочет сказать и не решается.

      – Катя, ну говори же, что случилось?

      – Улюшка, да ничего как раз и не случилось. – Катя помолчала, никак не решаясь произнести фразу, видимо очень важную для нее.

      – Ну… говори!

      – Обещай мне, сестра, что ты не повторишь моих ошибок.

      – О каких ошибках ты говоришь, Катя?!

      – Что ты не будешь соперничать со мной в моей семье, как я делала в твоей. Я об этом очень сожалею. Теперь боюсь, что ты мне можешь теперь показать, как тебе было больно. На примере, так сказать, покажешь.

      – Смешная ты у меня! Конечно,