Академия Квинтэссенция. Игры четырех стихий. Мария Никулина

слово молнией ударило.

      – То есть…

      – Да, – мама вновь всхлипнула. – Меня и Алисии это не коснётся. Только тебя и папы.

      – Ну, хоть сестрёнка не пострадает.

      Мама посмотрела на меня так, будто уже видела меня в гробу.

      – Я так хочу к тебе приехать, – сказала она. – Но мне надо ухаживать за папой.

      – Я приеду.

      – Не надо, – мама замахала руками. – Ты сделаешь только хуже. Ещё сильнее его расстроишь. А ему нужны силы, чтобы жить. Ведь когда его не станет…

      Мама спрятала лицо в ладонях, вздрагивая от рыданий.

      Когда его не станет, проклятье перейдёт на меня. А потом уже меня не станет.

      Я была не в силах глядеть на мамины страдания, но и утешить её не могла. У меня будто ком застрял в горле, слова не могли оттуда выйти. Мама просто вышла из комнаты, забыв прервать связь. Я подула на зеркало, и изображение исчезло.

      Во дела.

      Полминуты я сидела в тишине, переваривая новость. Меня будто обухом по голове ударили. Будто душа моя онемела.

      Я вышла из комнаты, заперла её и побрела куда глаза глядят. Ноги сами меня вывели на улицу. Я подошла к фонтану, за которым виднелось мужское общежитие нашего факультета. На самой кромке возле воды сидел Морти. Рубашка была его измятой и грязной, на щеке краснела царапина. Выглядел он подавленным и запыхавшимся. Присмотревшись, я поняла, что одежда была порвана, а русые волосы взъерошены. Бледно-голубые глаза виновато бегали по внутреннему дворику. Морти ссутулился и оттого казался сильно ниже, чем он есть на самом деле.

      – Привет, – я постаралась придать голосу былой задор, но получилось так себе. – Что с тобой произошло?

      – А, да так… – Морти отмахнулся. Его глаза ещё сильнее забегали по округе. – Ничего особенного, просто пришлось немного побегать. А с тобой что? На тебе лица нет.

      – Ничего особенного, просто… Не выспалась.

      Как бы мне хотелось взять и выложить ему всю правду!

      – Я видела твоих фей, это было очень… Необычно. Как ты их подговорил?

      – Да что там подговаривать, – вяло ответил Морти. – Дал им мёда и все. Они ж постоянно за него с пчелами сражаются.

      – Да они сами как пчелы, – я напрягла память. – У них тоже есть королева улья и все такое.

      – Ну да, очень похоже.

      Разговор не клеился. Обычно мы с Морти не разлей вода. Но тут у него произошло нечто, о чем он не хочет рассказывать. Да и я, честно говоря, держусь из последних сил.

      – Мне пора, – я махнула ему рукой. Морти кивнул, погруженный в собственные мысли. Я поспешила к себе в комнату общежития. Странно, но он будто так и остался задумчиво сидеть у фонтана.

      Что это с ним? Ладно, у меня есть вопросы посерьёзнее: что же мне делать?

      Лора вернулась через два часа. Она увлечённо щебетала о том, как с Агнией прошлась по магазинам и присмотрела новенькие корсеты. Я отвечала вяло. Она тут же забеспокоилась, поэтому мне пришлось соврать, что я просто устала.

      На улице стемнело. Было всего восемь вечера. Я боялась проболтаться Лоре, поэтому переоделась в пижаму и легла в постель, притворившись спящей. Лора понимает намёки моментально. Свет погас, и она тихонько