Мой Ковчег, или Мужья на вынос. Ксения Широ

видела всё ту же красную пустыню из камней и скал, ни одного города, деревни или даже одиноко дома. Но ПУМ не лжёт, а значит у нас есть 23 часа и 15 минут, чтобы найти и вытащить последнюю жизнь из этого уныло-красного мира.

      – Обследовав территорию, я не выявил опасность, – выплыл откуда-то сбоку робот. – Однако мой радар уловил признаки органической жизни, хотя и очень слабые…

      – Я буду звать тебя Роберт, – обратилась я к искусственному интеллекту. – Роберт, веди нас к признакам органической жизни!

      Робот выдал смайлик на дисплее и рванул в сторону, туда откуда приехал ранее. Ино шел рядом и озирался вокруг.

      – Я думал что мой мир скучный и унылый, – вдруг подал он голос, – но тут вообще ничего нет! Я бы точно свихнулся в таком месте… если бы не RB-51, то свихнулся, конечно, и в своём, но здесь… здесь не помог бы даже робот.

      Я поняла о чем он говорит и чувствовала тоже самое. При первой встрече Ино мне показался полным безумцем, впрочем в какой-то степени так и было, а может и до сих пор есть. Хотя безумие из его взгляда ушло после нашего пробуждения, но я не могла не думать о том, что мернок снова может начать делать неадекватные вещи.

      – Надеюсь что разум этой особи не повреждён, – вклинился Роберт. – Отформатировать человеческий мозг, увы невозможно. С роботами в этом плане проще, однако и мы можем сойти с ума без возможности на восстановление. С механиками так и случилось.

      – Да, я тоже надеюсь что ничего плохого не произошло, – я шла за роботом и смотрела себе под ноги.

      Слишком это все давит, морально очень тяжело переносить подобные истории и виды от которых постоянно сжимает сердце. Уверена, не будь я богиней, давно бы получила парочку микроинфарктов.

      – Вон там.

      Слова робота вывели меня из задумчивости и заставили посмотреть вперёд. Там у основания скалы разместился шатёр, он наполовину утопал в уступе скалы с двух сторон, а остальное было прикрыто двумя тяжёлыми кусками ткани. Пока мы шли, поднялся ветер, а на горизонте небо заволокло коричнево-рыжей пеленой.

      – Песчаная буря! – Крикнула я ускоряя ход. Когда-то по телевизору я видела передачу про пустыни и песчаные бури, и то, что сейчас было перед моими глазами, выглядело в точности как она. – Быстрее в шатёр!

      Долго бежать не пришлось, мы были не далеко и успели забежать в укрытие и придавить ткань снизу, так чтобы ветер не распахивал ее и песок не попал внутрь.

      Облегчённо выдохнула и обернулась. Внутри было темно, везде куда хватало взгляда стояли кувшины, бутыли, стаканы. Но все как один – пустые. А в самом дальнем и тёмном углу валялась куча тряпок, которая впрочем… шевелилась!

      Я быстро метнулась к вороху из разных тряпиц и лоскутов. Скинула верхние слои и замерла. Тело сковало, в оцепенении я не могла даже вздохнуть. Осознала что миру наступит конец гораздо раньше чем паказал таймер.

      Передо мной лежал хаас, и весь его левый бок, от рёбер и до таза, был в рваных ранах различного размера. Алая кровь сочилась крупными каплями, где-то уже запеклась, где-то начала гноиться. Хаас лежал в полном бреду, его била мелкая дрож,